Но все это, вроде бы, казалось ерундой. Гораздо более серьезным было то, что сейчас приходилось расхлебывать Малочевскому. Несколько дней назад произошел другой очень неприятный случай. Женщина среднего возраста, относящаяся к приходу молодого пресвитера, была поражена ужасной болезнью — гангреной. С точки зрения официальной религии, в таком случае за человека обычно молятся и, если он выздоравливает, то воздают хвалу Всевышнему, а если нет — то упрекают больного в недостатке веры. В общем-то, довольно удобная позиция. Но в этот раз все оказалось немного сложнее. Гангрена быстро распространялась по ногам, и оставался только один выход — скорая ампутация нижних конечностей. Врачи поставили пациентку перед фактом. Будучи медиком, Викториус и сам понимал, что в данной ситуации медлить нельзя, и что счет уже шел на дни, если не на часы. Но с позиции священника он видел другой выход — нужно было молиться за исцеление. Естественно, что женщина не хотела остаться инвалидом на всю свою жизнь, но и умирать она тоже не собиралась, хотя в данной ситуации все-таки больше предпочитала именно этот вариант. В своем кабинете, обращаясь в очередной раз к Богу, Малочевский получил ответ — "Нельзя допустить операции". Это значило только одно — его прихожанка исцелится сверхъестественным образом. "Нельзя допустить операции" — потому что, совершенно очевидно, она будет лишней. Это говорил Бог… Или, по крайней мере, так казалось. Позже Викториус еще много раз вспоминал, как в один из вечеров он в белом халате сидит на жестком металлическом стуле перед больничной койкой, на которой лежит бедная измученная женщина, и он говорит ей следующие слова:
— Я знаю, вы стоите сейчас перед ужасным выбором, позволить врачам сделать то, что они вам предлагают или нет. Но так же я знаю: вы исцелитесь. Так сказал мне сам Бог. Вам лишь необходимо верить. Но я не хотел бы оказывать на вас давление. Пожалуйста, примите решение самостоятельно. Это только ваш выбор.
Женщина получила надежду. Она с радостью восприняла слова своего священника и отказалась от операции. Она начала верить. Вместе с ней, этим же вечером, произнося молитву в своем кабинете, перемещаясь из угла в угол, как маятник, верил и сам Викториус. Он действительно верил, что его прихожанка исцелится. И самое главное — он это чувствовал: Бог где-то рядом и Он сказал, что не должно быть вмешательства хирургов, потому что скоро произойдет чудо. Женщина обязана знать это, решение остается за ней, но она обязана знать.
Следующим утром она умерла.