Ослепленная правдой (Майер) - страница 114

По пути к дому девушки в темных очках они оказались на большой площади, где кучки  одних слепцов слушали речи других слепцов, причем на первый взгляд ни те, ни эти таковыми  не казались, ибо ораторы обращали воспламененные лица к слушателям, а те поворачивали  внимательные головы к говорившим. Здесь провозглашались и предрекались конец света,  спасение через раскаяние, видение седьмого дня, сошествие ангела, столкновение в космосе,  здесь сообщалось, что солнце скоро остынет, здесь воспевались дух рода и племени, корень  мандрагоры, желчь тигра, достоинство зодиакального знака, дисциплина ветра, аромат луны,  власть тьмы, мощь приворота, отпечаток ступни, распятие розы, чистота лимфы, кровь черного  кота, оцепенение тени, возмущение приливов и отливов, логика людоедства, безболезненная  кастрация, божественная татуировка, мысль выпуклая и мысль вогнутая, плоскость, вертикаль,  откос, концентрация, распыление, ампутация голосовых связок, смерть слова: Здесь никто не  говорит об организации, сказала жена доктора мужу. Об организации, наверно, говорят на  другой площади, ответил тот. И они двинулись дальше. Через некоторое время жена доктора  сказала: Мертвых по дороге больше, чем всегда. Наше сопротивление сломлено, время  истекает, болезни валом валят в открытые двери, вода на исходе, еда отравлена, ты забыла, что  говорила об этом, напомнил муж. Может быть, и мои родители здесь, сказала девушка в темных  очках, а я прохожу мимо, не замечаю. Таков исконный обычай человечества, проходить мимо  мертвых, не замечая их, ответила жена доктора.

Еще более заброшенной казалась улица, где жила девушка в темных очках. В дверях ее  дома лежало тело женщины. Мертвое, разумеется, тело, труп, наполовину объеденный  одичавшими животными, и счастье еще, что слезный пес не пожелал сегодня сопровождать их,  не то пришлось бы отговаривать его, чтобы хоть он не пробовал на зуб этот скелет. Соседка с  первого этажа, сказала жена доктора. Кто, где, что, стал спрашивать муж. Да прямо здесь,  соседка с первого этажа, запах чувствуется. Бедная, сказала девушка в темных очках, зачем  понесло ее на улицу, она ведь никогда не выходила. Может, почувствовала, что смерть близко,  может, ей показалась нестерпимой мысль, что будет гнить одна, сказал доктор. А мы теперь  войти не сможем, ключей-то нет. А вдруг твои родители вернулись и ждут тебя дома,  предположил доктор. Не верю. И правильно делаешь, вот они, ключи. И правда, мертвая рука  была откинута в сторону, и во впадине полуразжатой ладони сверкали, блистали ключи. А если  это ее ключи, сказала девушка в темных очках. Едва ли, зачем бы ей нести свои ключи туда, где  она предполагала умереть. Но если она хотела отдать мне их, чтобы я попала в дом, то не  подумала, как бы я их увидела, слепая. Мы не знаем, о чем она думала, когда решила взять  ключи с собой, может, вообразила, что ты прозрела, может, заподозрила, что мы не вполне  естественно, слишком уж уверенно и проворно для слепцов двигались, может, слышала, как я  сказала, что на лестнице темнотища такая, что ничего не видно, что я ничего не вижу, а может,  просто выжила из ума, выжила или сошла с него, и появилась у нее навязчивая идея во что бы  то ни стало отдать, вернуть ключи, и известно нам всего лишь, что жизнь ее оборвалась, когда  она ступила за порог. Жена доктора подобрала ключи, протянула их девушке в темных очках,  потом спросила: Ну, что будем делать, оставим ее тут. На улице похоронить не сможем, нечем  выворотить камни из мостовой, сказал доктор. Тогда во дворе. Для этого придется поднять ее  на второй этаж, а потом спустить по наружной лестнице. Да, иначе никак. А сил-то у нас  хватит, осведомилась девушка в темных очках. Дело ведь не в том, хватит или не хватит, а в  том, можем ли мы допустить, чтобы эта женщина оставалась здесь. Не можем, ответил доктор.  Ну, раз не можем, значит, и силы откуда-нибудь да возьмутся. И в самом деле, взялись  откуда-то, но сущей каторгой было взволочь труп по ступеням наверх, да не потому, что уж  такая тяжесть, старуха-то и при жизни весила немного, а теперь и подавно, особенно после  того, как попользовались ею собаки и кошки, а просто окоченевшее тело гнуться и сгибаться не  хотело, попробуй-ка развернуть его на узких площадках, адская работа, и на таком коротком  пути четырежды приходилось делать передышку. Ни шум, ни звук голосов, ни запах  разложения не привлекли внимания других жильцов, никто не высунулся взглянуть, что  происходит. Так я и думала, сказала девушка в темных очках, родителей нет. Когда наконец  добрались до дверей ее квартиры, были уже в полнейшем изнеможении, а ведь еще предстояло  пронести труп через все комнаты к черному ходу и спустить во дворик по шаткой пожарной  лестнице, но там с божьей помощью, неизменно поспевающей, когда вниз идешь, а не вверх  лезешь, дело пошло веселей, и повороты дались полегче, потому что лестница-то наружная,  открытая, и теперь главное - смотри, не вырони из рук тело несчастной старухи, вот уж  подлинно, грохнется - костей не соберешь, не говоря уж о том, что после смерти муки еще  горше.