– Сколько тебе лет? – спросил он.
– Восемьдесят шесть, мастер капитан, – ответила она низким грудным голосом. А выглядела на восемнадцать-двадцать.
– На Островах срок человеческой жизни несколько другой, – вставил Вало, увидев отвалившуюся челюсть Сварога. – Мы умеем заботиться о своих телах…
– На суше бывала? – спросил Сварог у старушки.
– Трижды, – ответила та. – В общей сложности девять лет провела на Атаре – из них четыре в качестве тагорта и пять в качестве личного охранителя короля Вильнура.
Он достал шаур.
– Что это за штука, знаешь?
– Оружие. Мастер Вало говорил, что стреляет серебром.
– А вот ежели я сейчас, к примеру, выстрелю в тебя – что делать будешь?
Она едва заметно пошевелилась и преспокойно ответила:
– Уйду с линии огня, перемещусь поближе и постараюсь выбить его. Если не получится, откачусь за стол, который опрокину по дороге, и контратакую – уже из укрытия… – Кана лукаво усмехнулась. – У вас, прошу прощения, не очень выгодная позиция, мастер капитан. Женщина справа окажется на траверзе стрельбы, а молодого человека я использую в качестве живого щита.
– У тебя есть оружие?
– Да.
– Ну и где оно?
Она показала пустые ладони.
Сварог ухмыльнулся и спрятал шаур. Проверять ее слова он не стал на практике – опять же памятуя о несколько унизительном для мужчины знакомстве с Марой.
– Вы удовлетворены, мастер Сварог? – весело поинтересовался Вало.
– Безмерно, – ответил Сварог. – А вы ей сказали, кто в замке король?
– Простите?..
– Кто командир и чьи приказы не обсуждаются.
– О, не беспокойтесь, мастер Сварог. Кана знает субординацию и привыкла подчиняться. Если я доверяю ей, то и вам нет резона ей не доверять.
– А если я не доверяю вам? – спросил он напрямую.
Вало пожал плечами.
– А что вам еще остается, мастер Сварог? В конце концов, вы добровольно согласились помочь нам и найти этот проклятый Ключ.
«Чтобы попасть в Дверь – да, добровольно», – подумал Сварог. Но говорить этого вслух не стал.
Не спалось. Он лежал на жесткой колючей циновке, расстеленной прямо на полу, смотрел в ночное незнакомое небо и размышлял о превратностях бытия. Древо тоже не спало – так, дремало, ворочаясь в полузабытьи. Отовсюду, заглушаемые лишь храпом прожженного вояки Пэвера, который готов был завалиться на боковую в любом месте и в любое время, если позволяла ситуация, – прекрасно зная, что завтра ситуация может и не позволить – так вот, отовсюду то и дело доносились едва слышные поскрипывания, шорох, шелест и тихий треск. Остров, покачиваясь на волне, продолжал жить своей жизнью – рос, питался, отращивал новые ветви взамен увядшим, и дела ему не было до горстки людей, расположившихся на ночлег в его кроне.