– Нет, – пробормотал историк.
– Попытайтесь меня понять. Мой муж погиб, и у меня осталась только Марина-49. Остальные наши дети давно вступили в брак и живут отдельно, знаете ли.
Она продолжала рассказ, общий смысл которого Никласу стал ясен уже из предисловия. Анна-32 поступила единственно возможным способом, задав программу для нанороботов и введя с их помощью в организм дочери почти килограмм кремния. Крошечным автоматам удалось залатать «пробоины» в нервной системе девочки, но больше половины ее родных нейронов невозвратно погибло. Марина-49 выжила, потеряв все воспоминания и навыки, приобретенные за десять лет жизни. Восстанавливать их пришлось с помощью записей мнемографа, но разве сравнятся такие искусственные записи с подлинной памятью?
– Вы можете делать что хотите, хоть подавайте на меня в суд Центра, – устало подытожила хозяйка. – Но я никогда не признаю свою дочь биоформой. Даже если вся Вселенная примется твердить, что это так.
Никлас не стал на это ничего говорить, потому что никакие слова тут помочь не могли. Марина-49, формально будучи биоформой, в глазах этой женщины оставалась человеком. Хвала Копернику, этот случай не потребует от него кривить душой и подделывать отчет. И автоматический инспектор все равно бы когда-нибудь выявил искусственность девочки. Скорее всего, чиновники из ДК просто хотели убедиться в своих подозрениях на счет Марины-49, не собираясь что-либо предпринимать. Не настолько же они тупы и жестоки…
– Я попробую убедить начальство исключить вас из репрезентативной выборки по сектору, – кисло сказал историк. Хозяйка даже не усмехнулась в ответ.
«Святой Фридман! – подумал он по дороге к дыроколу. – Неужели эти чинуши переведут ребенка в каталог биоформ только лишь по формальным признакам?» Увы, Вселенная бездушна, и человек на ее просторах – лишь атом среди множества подобных себе… У законов природы не бывает исключений, почему они должны быть у законов общества?
«Великий Белл, если бы демографы собирались наказать Анну-32, они направили бы к ней автомат, а не живого человека», – мрачно, но с надеждой заключил Никлас.
4/130. «Нептун» вернулся из путешествия спустя час после его начала. И тем не менее он успел поглотить половину своих припасов, а коллоид клетчатки и вовсе подчистил до последней молекулы. Но я на него не сержусь, потому что он привез полную кассету впечатлений. Увы, просмотреть их на трансляторе мне не удалось! Там такая мешанина импульсов от самых неожиданных участков тела (сердца, таламуса, процессоров, даже почек), что транслятор выдает ошибку.