— Что вы дадите мне, если я отдам Падую в ваши руки? — прошептал Марсилио.
— Власть над городом, — ответил дож.
Этого было достаточно. Договор был заключен.[137]
В это время Мастино отчаянно оборонял Падую от сил лиги. Однако вскоре Аццо Висконти атаковал Брешу, и ему пришлось срочно отбыть туда. 3 августа ворота открылись, и Пьетро де Росси вошел в город. Альберто делла Скала, нежившийся, как обычно, в своем дворце, был схвачен и привезен в Венецию пленником. Его брат сражался несколько дольше, но безуспешно. Его империя рушилась, и он в конце концов сдался.
Мирный договор подписали 24 января 1339 года (1338-го по венецианскому исчислению). Условия были очень щадящими. Удивительнее всего, что братьям оставили Лукку, хотя ее крепости и удаленные владения вернулись к Флоренции, и Парму, за скромную компенсацию семейству Росси. К Венеции отошли Падуя, где был восстановлен во власти род Каррара под неявным сюзеренитетом Венеции, и пограничная область Тревизо. Западную часть последней также доверили правлению рода Каррара. А область к северу от Венеции, охватывающая Конельяно, Кастель-Франко, Сачиле, Одерцо и сам Тревизо, остались под прямым контролем республики Сан-Марко.
Впервые в истории Венеции крупная и важная часть terra firma была аннексирована республикой. Преимущества такого шага были очевидны. Город был обеспечен запасом зерна и мяса, возможность экономической блокады свелась к минимуму. Такое необходимое приобретение, сделанное на гребне победы над Скалигери, значительно укрепило моральный дух общества. Победу с большим размахом праздновали на пьяцце Сан-Марко на день святого Валентина, а главные союзники, такие как Каррара, Гонзага и Эсте, были причислены к венецианской аристократии.
Менее очевидными выглядели затруднения, связанные с ролью континентальной державы, которые необходимо было преодолеть Венеции. Главной проблемой стала безопасность границ. Недавняя война усилила позиции Висконти Миланского, который теперь был даже сильнее, чем Скалигери. По счастью, он дальше находился, так что Падуя во главе с Каррарой могла сыграть роль буфера. Но за любой атакой на территорию Каррары последует нападение на саму Венецию. Возникала общая граница с Миланом. В будущем ожидались сложности с границей на северо-востоке, где патриарх Аквилейский и его сосед, граф Гориции, только и ждали случая воспользоваться чужим несчастьем в своих целях.
Но пока все эти трудности казались далекими. И венецианцы энергично и с энтузиазмом приступили к исполнению новых административных обязанностей. Их прошлый опыт управления заморскими колониями помог им принять в Тревизо и других городах нужные меры. Эти территории нельзя было признать феодально зависимыми, подобно греческим островам. Нельзя было и обходиться с ними, как с торговыми центрами, вроде Модоны, Короны, Акры и Негропонта. Пришлось придумывать новые механизмы, и венецианцы решили запустить в Тревизо и, с некоторыми отличиями, в других городах ту же систему, которая работала в самой республике. Во главе ставили выборного подесту (в маленьких городах их называли capitano или provveditore), порядок избрания которого и полномочия были аналогичны дожеским. Подеста мог быть венецианским аристократом или местным горожанином. Он тоже жил в пышности и богатстве, но почти не обладал реальной властью. Как дож был служителем Совета десяти, так и подеста подчинялся другой фигуре, находящейся в тени, — ректору, всегда венецианцу, постоянно связанному с сенатом и с Советом десяти. Он контролировал полицию, в его ведении было правительство, военное или штатское. Однако ежедневная законодательная деятельность, налоги, связь, гражданские дела — все это было работой муниципального совета, аналога Большого совета Венеции. В Тревизо этот орган насчитывал 300 человек, изрядную часть образованного взрослого мужского населения. Это была не просто эффективная система, это была, без всяких оговорок, демократическая система, особенно когда Венеция стала проводить политику, позволявшую гражданам городов пользоваться личной свободой и независимостью в пределах, ограниченных только соображениями безопасности. Жизнь под управлением Венеции действительно сильно отличалась от той, что была при автократическом деспотизме Скалигери и Висконти.