Их успех представлялся еще более вероятным, так как укрепления Кипра, за исключением Фамагусты, были совершенно небоеспособны. Правда, Никосия могла похвастаться девятимильным кольцом средневековых стен; но эти стены окружали территорию значительно большую, чем сам город, и требовали огромных сил для защиты. Кроме того, они были слишком тонкими — осадная техника XVI века очень сильно отличалась от техники XIV века — и, несмотря на лихорадочные усилия венецианских инженеров в последний момент усилить древние укрепления, вряд ли они смогли бы устоять против тяжелой артиллерии, которая в течение долгого времени была отличительной чертой турок. Кирения некогда была превосходной крепостью, но с тех пор она давно превратилась в развалины; и хотя там тоже недавно была проведена работа по восстановлению и усилению оставшихся стен, вряд ли она продержалась бы долго. Укрепления всех остальных кипрских городов либо были незначительными, либо их не было вовсе; прежде всего было понятно, что только Никосия и Фамагуста могли оказать более-менее продолжительное сопротивление. Людей тоже не хватало. Сложно дать точную оценку их количества, но вряд ли в Никосии было больше 20 000 солдат, включая около пяти сотен кавалерии, когда началась осада, и из них едва ли больше половины были полностью боеспособны. Фра Анжело Калепио, который находился в городе все время осады, говорит, что на складах было 1040 аркебуз, но они не были должным образом розданы, и людей не научили толком ими пользоваться, в результате многие солдаты не смогли из них стрелять, без того чтобы не поджечь себе бороды.
За это и многие другие недостатки в обороне столицы главная вина должна быть возложена на лейтенанта, Николо Дандоло. Нерешительный, робкий, всегда колеблющийся между приступами почти истерической активности и периодами апатичной бездеятельности, он явно не подходил для высшего командования — которое не было бы поручено ему, если бы Себастьяно Веньер, назначенный проведитор-генералом, который плыл с экспедицией Джироламо Дзане, смог добраться до острова. На протяжении последующих тягостных месяцев Дандоло показал себя постоянной обузой, его недальновидность и излишняя осторожность подчас давали почву для подозрений — как оказалось, беспочвенных, — что он подкуплен врагом. К счастью, в Фамагусте командиры были лучшие: генерал из Перуджи Асторре Бальони, которого прислали из Венеции в апреле в качестве главнокомандующего, и капитан Маркантонио Брагадино, чья ужасная гибель во время окончания осады снискала ему постоянную нишу в венецианском зале Славы, а его победителю — долгое бесчестье.