Сейчас бывший лейтенант ВКС пребывал в подавленном настроении: Попасть в штрафбат в самом начале военной карьеры…
О единственном в Вооруженных Силах Империи штрафбате ходили страшные слухи. Среди угодивших туда выживших практически не было. Но даже те, кто умудрился выжить в этом аду, после отбытия наказания задвигались начальством куда-нибудь подальше, и о карьерном росте могли забыть…
Ещё более усугубил отчаяние молодого человека состоявшийся недавно разговор с той, честь которой он защищал на дуэли. На свидании после приговора она, бледная от ярости, поведала ему, что специально толкнула влюбленного в неё юношу на дуэль. Она рассчитывала, что победит фон Ливен, и, так как дуэль получит огласку, барон будет вынужден жениться на ней. План настолько же коварный, насколько и наивный. Очевидно, девушка перечиталась дамских романов, чтобы надеяться на такие действия со стороны молодого повесы. Тем не менее Егор, сам того не ведая, разрушил её планы, и на свидании она не жалела в адрес своего неудачливого воздыхателя уничижительных эпитетов…
…Дверь камеры распахнулась, и старший прибывшего за арестантом конвоя скомандовал: "Белецкий, с вещами на выход!", Егор встал, и безвольно поплелся навстречу судьбе. Для его сопровождения выделили аж четырех конвоиров. Двое шагали спереди, и двое сзади. Причем экипирован конвой был в бронескафы средней защиты, а вооружён универсальными полицейскими штурмовыми винтовками для внутрикорабельного боя. "Надо же, какой я, оказывается, опасный преступник!" — с горькой иронией подумал без пяти минут штрафник. "Можно, подумать, одного конвоира с парализатором и шпагой, как обычно, мне мало". Егора провели к двери лифта по коридору вдоль длинного ряда камер, таких же, как и та, где он находился, пока шло следствие. Большинство камер пустовало. Дисциплина в гарнизоне была на высоте, и на гауптвахту здесь попадали не часто. Когда Егор проходил по этому коридору, у него всегда возникал вопрос, для чего нужно столько полезного объема станции выделять под тюрьму, в которой можно содержать такое нереальное количество заключенных? Но задать этот вопрос было некому, да, скорее всего, никто бы на него и не ответил.
Не успел конвой подойти к дверце лифта, как её створки разъехались в стороны, услужливо предлагая всем пройти в кабину. Кабина была рассчитана на шестерых. Именно столько мягких сидений в ней находилось. Конвой и конвоируемый расселись по креслам, дверцы лифта закрылись, и он тронулся… Пока не вверх и не вниз, а вперед. Собственно говоря, лифтом это сооружение называли скорее по привычке. На самом деле это скорее был метрополитен. Его пути пронизывали станцию во всех направлениях, как мышиные норы старый деревянный дом. Кабина лифта могла доставить пассажиров или грузы не просто с уровня на уровень, а из любой точки Крепости в любую другую точку. Так что сиденья в кабине были установлены совсем не зря. Время в пути могло достигать и двадцати минут, и получаса, если конечные точки путешествия находились на противоположных концах Крепости.