Синий, попятившись к двери, обреченно произнес:
— Они здесь.
Рощин тоже догадался, что аналогичная группа штурмовиков занялась сейчас их подъездом. И он прекрасно понимал, чем они сейчас занимаются. Врываются в квартиры, поливая все из автоматов и закидывая гранатами. Жильцы, не имея огнестрельного оружия, противостоять им не могут. Да и с оружием не все так просто — попробуй отбейся от толпы автоматчиков, поддерживаемых бронетехникой. Если затаиться в квартире Игоря… Да где там спрятаться? Под плинтус забраться?! Эти и искать не будут — пулями все углы от порога нашпигуют. "Калашу" мебель и простенки не помеха, плюс гранаты. Выбраться через окно вариант нехороший — во дворе стоит БТР, вокруг него дефилирует с десяток боевиков. Пристрелят ведь, как ту женщину с ребенком.
Игоря, очевидно, обуревали те же мрачные мысли, но в отличие от Рощина он, наверное, сильно растерялся и решил укрыться в квартире — вновь загремел ключами.
— Синий — не дури! Давай на крышу выбираться — в квартире нам не отсидеться!
— Ага, счас, все брошу, и на крышу полезу, — буркнул Игорь, нервно возясь с замками. — С нашей крыши только вниз башкой на асфальт прыгать — для другого занятия она не приспособлена. Не спрятаться там нигде и не спуститься. Сосед мне ключи оставил, уехал с женой на заработки — цветы я им поливаю. У них окна выходят на боковую сторону. Если там чисто, можно будет спуститься.
Игорь действовал быстро — замки открыл молниеносно, ключ выхватил из прихожей, толком не зайдя в квартиру, и закрывать дверь больше не стал. Правильно сделал — стрельба внизу не прекращалась. В замкнутом мирке подъезда трудно различать детали — все тонуло в грохоте, оглушенные уши уже начали барахлить. Но перепуганным мозгам казалось, что шум приближается — вот-вот покажутся злобные убийцы.
Дверь соседской квартиры, наконец, распахнулась. Синий, рванув внутрь, развернулся уже за порогом, требовательно выкрикнул:
— Чего встал?! Бегом сюда!
— Так это… — замялся Рощин. — Остальным бы сказать, а то ведь пропадут.
— Кому говорить?! Да ты оглянись — никто кроме нас не вышел! Все по хатам сидят! Забились в углы и дрожат! Хот кувалдой в двери им стучи — не откроют и слушать тебя не станут! Уходим!!!
И верно — не будь ситуация столь адреналиновой, Рощину стало бы стыдно за свой глупый альтруизм. Ведь действительно — никто больше не показывался. На площадке четыре квартиры, пусть две уже необитаемы, но в остальных наверняка должен быть народ — утро ведь. Неужто думают, что удастся отсидеться за дверью? Да пусть думают что угодно — это уже их проблемы.