Что произошло на одном из судов, или на обоих вместе, никто не знает и никогда не узнает. Может, зазевался рулевой на какую-то долю секунды, может, был небрежен, может, закапризничало рулевое управление… Многое могло случиться. Так или иначе, а оба судна столкнулись.
Послышался тяжелый скрежет рвущегося металла, плеск хлынувшей из танков нефти.
И — взрыв!
Оба судна оказались в огненном кольце, которое с каждой минутой росло. Нефть лилась и лилась из танкера, горела, растекалась по воде. Из пламени послышались душераздирающие крики моряков, горящих заживо.
Они быстро стихли.
Течение понесло бешеный комок огня прямо к стоявшему на якоре турецкому пассажирскому пароходу, к счастью, пассажиров там не было. Вскоре запылал и он. Теперь горело уже три судна, подойти к ним ближе, чем на сотню метров, не представлялось возможности.
Пожар продолжался долго, потушить его после нескольких неудачных попыток даже не старались. Движение через Босфор закрыли на несколько дней. Когда все кончилось, развалины сгоревших судов оттащили в сторону от фарватера, бросили. Они никому больше не нужны, восстановить или как-либо иначе использовать их, невозможно.
— Право, — говорит лоцман.
— Помалу право! — командует капитан.
— Есть, помалу право! — весело и лихо, как подобает настоящему моряку, откликается Хмельнюк, и «Горизонт» втягивает свое большое тело за очередной мыс, оставляя погибший танкер за кормой.
Присутствие лоцмана не освобождает капитана от ответственности. Всегда он — единственный начальник на судне. Лоцман является как бы советником, в любой момент может сложить полномочия. В Правилах лоцманской службы различных стран права и обязанности лоцманов определены по-разному (например, в ФРГ они прямо названы консультантами капитана), но общий смысл одинаков.
Капитан передает слова лоцмана рулевому, тем самым удостоверяя, подтверждая их. Рулевой репетует только сказанное капитаном. Весь этот ритуал выработан многовековой морской практикой, обдуман до мелочей. Смысл его все тот же: последнее слово, последнее решение за капитаном. Он может не согласиться с лоцманом и не подтвердить лоцманское распоряжение.
«Горизонт» движется сравнительно ходко, но не забывая об осторожности. Давешний итальянский танкер с шестиногой собакой на трубе все время маячил перед нами, заставлял уменьшать скорость. Время близилось к вечеру, в темноте двигаться по проливу будет значительно труднее. Лоцман решил обогнать танкер. Капитан согласился. Стрелка машинного телеграфа передвинулась со среднего на «полный вперед». Быстрее поплыли берега.