Когда де Монтеспан удалилась, Анжелика открыла дверь, на которую ей указала подруга. Дверь была почти скрыта гобеленом и потому казалась потайной.
— Ох, простите! — воскликнула Анжелика и сразу плотно прикрыла дверь. Она и представить не могла, что это укрытие, где не поместилась бы даже софа, можно использовать для такого рода романтических дел.
«Странно, — подумала Анжелика, — я и не подозревала, что у мадам Субиз такая красивая грудь. Зачем она постоянно прячет такую соблазнительную приманку?»
Тем не менее Анжелика была уверена, что партнером мадам Субиз был вовсе не месье Субиз. В Версале не очень-то беспокоятся о сохранении верности, напротив, любое влечение мужа к жене и жены к мужу будет здесь воспринято как выражение плебейства и признак дурного вкуса.
Анжелике ничего не оставалось, кроме как бродить по огромным пустым комнатам.
Первая комната, где она задержалась, была примечательна тем, что ее карнизы поддерживали двенадцать колонн. Освещения хватало для того, чтобы Анжелика могла восхититься белыми колоннами, выступающими из сумерек и отделанными завитками, похожими на рябь на спокойной глади моря. Позолота потолка, разделенная полосами тяжелых эбеновых балок, была еще плохо видна в неясном утреннем свете. Три огромных зеркала на стенах отражали рисунок окон, через которые проникали лучи восходящего солнца.
Прислонившись к мраморному подоконнику, Анжелика вглядывалась в парк, пробуждающийся от ночной дремоты. Терраса, которая тянулась от дворца к непримятой траве обширной лужайки, была гладка, как омытая прибоем отмель. Вдали сквозь туман проступали верхушки аккуратно подрезанных вязов. Их стволы казались башнями прозрачного города.
— О чем вы задумались, маркиза? — прошептал вдруг чей-то неведомый голос.
— Поведайте мне о своих мыслях.
Испуганной Анжелике показалось, что заговорила мраморная статуя.
— Кто это?
— Это я; Аполлон, бог красоты, с которым вы милостиво согласились провести эти утренние часы.
Анжелика онемела.
— Прохладно, да? Но ведь на вас плащ, а я совсем раздет. Да и откуда взяться теплу у мраморного тела?
Анжелика уставилась на статую. Она ничего не могла разглядеть, кроме кучи разноцветного тряпья, лежащего у пьедестала. Она наклонилась и дотронулась до нее, и тут же из этой кучи выпрыгнуло, подобно резвому оленю, существо с крошечным личиком, похожее на гнома.
— Баркароль!
— К вашим услугам, «маркиза ангелов».
Королевский карлик низко поклонился ей. Баркароль был не выше семилетнего ребенка, с неуклюже скроенным телом на кривых ножках. Двухцветный, плотно облегающий камзол был сшит из алого и черного атласа. На обшлагах были красные тесемки, а у пояса висел крошечный меч.