Но бесполезно. Эл не шла — ни чтобы утешить ее, ни для чего-то другого. Колетт знала, что ее подруга избирательно глуха. Она слушала духов и голос жалости к себе, приносящий весточки из детства. Она слушала клиентов, ведь это помогало выуживать у них деньги. Но она не слушала своего ближайшего соратника и помощника, человека, который вставал вместе с ней по ночам, когда ей снились кошмары, подругу, которая заваривала ей чай серыми рассветами, — о нет. У нее не было времени для женщины, которая верила ей, не требуя доказательств, и отказалась ради нее от карьеры организатора мероприятий, не было времени для той, что возила ее вдоль и поперек по стране, даже не пикнув, и таскала ее неподъемный чемодан, когда отваливались чертовы колесики. О нет. Для женщины, которая носила ее чемодан, набитый огромными жирными платьями, несмотря на то что у самой больная спина.
Колетт не унималась, пока не проплакала две красные борозды на щеках и не заработала икоту. Ей стало стыдно. С каждым спазмом диафрагмы она чувствовала себя все более жалкой. Колетт испугалась, что Элисон надоест притворяться глухой и она наконец услышит ее рыдания.
Внизу Эл веером раскинула перед собой колоду Таро. Карты лежали рубашкой вверх, и когда Колетт появилась в дверном проеме, Эл лениво сдвигала их вправо по девственной поверхности их нового обеденного стола.
— Что ты делаешь? Ты жулишь.
— Мм? Это не игра.
— Но ты подтасовываешь, ты запихиваешь их обратно в пачку! Пальцем! Ты жулишь!
— Это называется «мытье карт», — объяснила Эл. — Ты плакала?
Колетт села напротив.
— Погадай мне.
— Точно плакала. Наверняка.
Колетт промолчала.
— Могу я чем-то помочь?
— Я не хочу об этом говорить.
— Может, тогда поболтаем о пустяках?
— Если хочешь.
— Я не умею. Начинай ты.
— Ты что-нибудь придумала насчет сада?
— Да. Он мне нравится как есть.
— Что, просто дерн?
— Пока да.
— Я думала, может, вырыть пруд.
— Нет, дети. Соседские дети.
— А что с ними?
— Сдвинь карты.
Колетт сдвинула.
— Дети в состоянии утонуть даже в двух дюймах воды.
— Находчивые создания.
— Сдвинь еще раз. Левой рукой.
— Может, мне поискать насчет ландшафтного дизайна?
— Ты не любишь траву?
— Ее надо подстригать.
— Разве ты не можешь это делать?
— С моей спиной — нет.
— С твоей спиной? Ты никогда на нее не жаловалась.
— Ты не давала мне возможности.
— Еще сдвинь. Левой рукой, Колетт, левой. Что ж, я тоже не могу. У меня тоже больная спина.
— Правда? С каких это пор?
— С детства.
Меня тащили, подумала Элисон, по жесткой земле.
— Я думала, все уже прошло.
— Почему?
— Я думала, время все лечит.