Первые сцены с младенцем беспокоили всю съемочную группу. Очень трудно добиться желаемого от трехмесячного актера. В тот момент, когда мы готовы снимать, родители малыша бросаются к нему сменить пеленки или всунуть соску. После того как он хорошо поел, надо ждать отрыжки, потом он целый час спит. Чтобы ускорить съемку, Серж затребовал второго, похожего на первого, младенца. Теперь нам приходится раздваиваться в ожидании улыбки и столь нежелательных слез мальчика и его дублера — девчушки в голубых ползунках. Свет юпитеров не облегчает нашу задачу. Приходится ждать, когда прекратятся крики, и быстро снять, пока они не возобновились. Луи действует по-своему: он берет ребенка на руки и обходит с ним павильон, разговаривая, как со взрослым человеком:
— Здравствуйте, господин барон (или госпожа баронесса). Давайте осмотрим дом.
Успех подобной тактики принуждает его присутствовать в качестве няньки при съемке всех сцен, в том числе и тех, в которых он не занят.
Балетные сцены требуют многочисленных репетиций. С нами работает английский танцовщик и крепкий профессионал по имени Крис, которого персонаж отца, Эван Эванс, на протяжении всего фильма просит «показать птичку».
Как в «Большом ресторане» и «Раввине Якове», он тщательно отрабатывает свои па и движения.
— Я должен поднять руку на четвертом такте. А не на третьем? Итак, три, четыре… А если я повернусь в другую сторону? Может быть, так будет смешнее?
Музыка Франсуа де Рубэ очень ему нравится:
— Мелодия восхитительная, от нее у меня мурашки бегают. Под хорошую музыку куда проще изображать элегантного мужчину.
Музыкальное дарование сыграло большую роль в его карьере. Оно помогало ему, в частности, заполнять пресловутые паузы перед тем, как произнести реплику. Паузы эти зависели от серьезности того, что он услышал или узнал от партнера. Подобно солисту-певцу, который согласует свое исполнение с оркестром, он умел использовать ожидаемую ноту с некоторым отрывом, придав ей тем самым особое значение. Когда драматическое напряжение достигало своего апогея, он даже опережал диалог, чтобы поддержать темп сцены нарастающим раздражением, предвещающим финальный взрыв. Достаточно вспомнить пресловутую реплику: «Смотрите туда! Нет — туда! Туда!»
Помнится, на него произвел большое впечатление фильм Спилберга «Челюсти», и особенно музыка, предвещавшая появление акулы. Жалобные звуки виолончели словно доносились из глубин океана.
— Музыка предвещает драму. Мы внимательно следим за малейшими деталями: ребенком, играющим на песке, или рыбаком, выбирающим сеть, — все начинает внушать страх. И этот саспенс возникает исключительно благодаря музыке.