Сам путешественник так говорил о своей миссии: «Намерение мое состояло в том, чтобы описать те страны, по которым я ехал, исследовать со вниманием все попадающиеся особливые предметы… узнавать нравы и обыкновения народов».
В повести Александра Баркова и Геннадия Цыферова «Сквозь седые туманы» перед нами воскресает Персия с ее дикими, первобытными нравами — та Персия, в которой позднее мученически погиб русский посланник Александр Сергеевич Грибоедов.
Местами повесть носит до известной степени приключенческий характер, но ведь и в наше время романтика приключений нередко сопровождает значительнейшие научные открытия.
Трудная, героическая, полная риска и необыкновенных событий жизнь академика Гмелина может служить вдохновляющим примером для наших современников.
А. ГЕССЕН
Профессор Императорской академии наук Самуил Готлиб Гмелин проснулся по обыкновению рано.
Чуть брезжил за окном рассвет, тлели и мигали бледные фонари на улицах, а профессор уже сидел за бюро и перебирал свои бумаги, письма, книги — «Атлас Российский», «Описание земли Камчатки» академика С. П. Крашенинникова, «Оренбургская топография» П. И. Рычкова…
Эти книги ученый читал и перечитывал не раз… А вот и выписки:
«Сколько происходит пользы от географии человеческому роду, о том всяк, имеющий понятие о всенародных прибытках, рассудить может. Едино представление положения государств, а особливо своего отечества, производит в сердце великое удовольствие…»
Гмелин пропустил несколько страниц и прочитал далее: «Будучи в городах, где наблюдения чинить должно, описывать все, что требуется в географических запросах, разосланных по моему государству… Всего путешествия содержать повседневный верный журнал».[2]
Таков был наказ М. В. Ломоносова будущим российским географам. А о развитии отечественной науки Михаил Васильевич хлопотал немало. Снаряжения задуманных им экспедиций великий ученый добивался в течение многих лет. Стучал тростью, требовал и… умер, не дожив двух месяцев до принятия своего проекта.
Следующая запись — планы и надежды путешественника: описание маршрута будущей экспедиции. Петербург, Новгород, Валдай, Тверь, Москва, а затем Дон, Волга. И, наконец, Астрахань, Каспий… и Персия.
Однажды, когда Гмелина спросили о Персии, он полушутя-полусерьезно ответил:
— Хочу въявь увидеть восточную сказку!
Слушатели в недоумении переглянулись.
Говорил и писал ученый всегда сухо — и вдруг «сказка»..
А впрочем, почему и не помечтать!
Гмелин встает, потирает озябшие руки и подходит к окну. Какой-то мальчик, задрав нос кверху, рассматривает, как хмурый фонарщик гасит последний фонарь.