Тагуэнья хмыкнул. Он-то знал обычаи, сохранившиеся со времен Реконкисты.
— Несколько тонн песет — хорошая добыча, — кивнул Шульгин. — И ходить они будут наравне с республиканскими?
— А как же? — удивился Ларго. — Деньги есть деньги.
«Испанский коммунист — все равно испанец», — подумал Шульгин. Когда-то он видел югославский фильм, «Фальшивый кумир» назывался, кажется. Там в руки жителей небольшого городка попал грузовик с динарами, которые Центробанк вывозил в сорок первом из Белграда. Вот уж там народ повеселился! Да и в советской России царские бумажки довольно долго ценились намного выше «совзнаков». И здесь так будет. «Бургос — город миллионеров!».
— Мы их сожжем, — сказал Тагуэнья.
— Ни в коем случае, — загорячился Ларго. — Трофеи принадлежат народу.
«Вот и стимул, — обрадовался Шульгин. — Если товарищи сумеют довести до сведения масс данную перспективу, нам и делать почти ничего не придется…»
— Именно так все и будет, — подвел он черту. — А пока мы, кажется, подъезжаем? Отряд, к бою!
Ларго не подвел. Его проводники и водители сумели выбрать такие маршруты, что ни разу не привлекли внимания франкистов. И в самом деле, гудя мотором и скрипя рессорами, ползут по улицам давным-давно всем знакомые «Фиаты» с табличками «Бургос — Миранда» или «Лерма — Бургос», на которых спешат к открытию рынков крестьяне со своими молоком, сыром и вином.
А десант, благодаря усилиям Шульгина, тоже особого внимания не привлек. Далеко все же аэродром от города, пятнадцать с лишним километров, за холмами. Посверкало что-то, не зимняя ли гроза, донесся короткий, минуты на две, гром. И снова тишина.
На то и настраивалась «деформация реальности», чтобы направить мысли попадающих в сферу ее действия людей по наиболее естественному руслу, отсекая маловероятные. Как в начале той же Отечественной. Немцы бомбят расположение войск — ученья, наверное. Вторжение трехмиллионной армии на нашу территорию — провокация. И у американцев при Перл-Харборе то же самое. Радар засек армаду бомбардировщиков — помехи на экране.
С испанцами было еще легче. Шульгину потребовалось только несколько активизировать специфические черты характера южан, составлявших большинство франкистского гарнизона, и сместить в нужном направлении фактор случайности. Примерно так, как это произошло в русско-японскую войну или во время сражения у атолла Мидуэй. Чтобы все благоприятные, хотя и маловероятные расклады шли в пользу одной стороны, а неблагоприятные доставались другой.
Когда часовые на стенах дворца доложили начальнику караула о непонятных сполохах в стороне аэродрома, тот, несмотря на зимнее время и ночь, пребывал в настроении традиционной сиесты. Когда ничего не хочется делать, кроме как освежаться (согреваться) густым терпким вином и дремать, а если что-то мешает, так хоть не забивать голову всякими глупостями.