— Поймите же, я не в состоянии найти убийцу Фрэнсис, — заявил Бартоломью, обеспокоенный тем, что секретное поручение канцлера уже получило широкую огласку. — И причина не только в том, что я не имею полномочий заниматься подобными расследованиями. Я просто не обладаю навыками, необходимыми для того, чтобы выслеживать злоумышленников.
— Вы должны его найти, — упорно повторил де Белем, словно не расслышал последних слов Бартоломью. — Иначе тот, кто убил мою дочь, не понесет никакого наказания! — добавил он и так крепко сжал плечо доктора, что тот невольно поморщился. — Шериф пребывает в бездействии, не желая выполнять свой долг!
— Но как я найду убийцу? Я понятия не имею, с какого конца браться за это дело, — возразил Бартоломью.
— Прошу вас, не отказывайтесь! — взмолился де Белем, еще крепче сжав плечо Бартоломью. — Я знаю, в прошлом году вам с братом Майклом удалось изобличить опасного преступника. Вся моя надежда на вас!
Бартоломью подумал о неродившемся ребенке, погибшем вместе с Фрэнсис, и о том, что последние дни несчастной женщины были омрачены тревогой и безысходностью. Она могла бы стать его женой. Но тогда, много лет назад, он избрал иной путь.
— Я попробую провести расследование, — произнес он после долгого молчания. — Но предупреждаю: все факты, которые мне удастся выяснить, я незамедлительно сообщу шерифу.
— Ни в коем случае! — взревел де Белем, с силой тряхнув Бартоломью. — Вы можете держать в курсе кого угодно — канцлера или даже епископа. Но, умоляю, не пускайтесь в откровенности с шерифом. Что бы вы ни выяснили, это не заставит его действовать.
Бартоломью наконец удалось высвободить свое плечо и на несколько шагов отойти от де Белема.
— Споры о том, кому следует сообщать о результатах расследования, представляются мне преждевременными, — изрек он. — Пока нам не удалось выяснить ни единого обстоятельства, и я совсем не уверен, что мы преуспеем на этом пути.
Де Белем без сил опустился на стул, склонив голову и свесив руки.
— Скажите, почему Фрэнсис вышла из дома одна в ночную пору? — спросил Бартоломью. — Без сомнения, она понимала, что это весьма опасно. Особенно сейчас, когда в городе орудует убийца.
— Моя девочка была очень набожна, — пробормотал де Белем. — Вероятно, она шла к ранней мессе.
Подобное предположение трудно было счесть убедительным, однако Бартоломью постарался не выказать своего недоверия. Что касается Стэнмора, тот не смог удержаться и метнул на Мэттью откровенно скептический взгляд.
Взгляд этот не ускользнул от внимания де Белема.
— Фрэнсис больше нет, — произнес он с сокрушенным вздохом. — Возможно, она не могла служить образцом строгой морали, но к чему теперь обсуждать ее прегрешения? Признаюсь, после смерти мужа она дала себе излишнюю волю. Но я слишком занятой человек, чтобы следить за каждым шагом взрослой дочери.