— О чем вы говорите?
— Две сотни мало, работа тяжелая. С тигрой я сидел? Сидел. То-то и оно. Положим так, три.
Уиллоуби стал малиновым.
— Три?
— Ну!
Уиллоуби встал, тяжело дыша, и положил большую руку на плечо Чиппендейла.
— Озеро видели? — осведомился он, подводя его к окну. Чиппендейл озеро видел.
— Вот туда и прыгните, — посоветовал юрист. — Только непременно возьмите большой камень. Так вернее.
Одарив Чиппендейла советом, он направился к двери, по дороге бросив племяннику:
— Деньги дам завтра. После чего ушел.
Чиппендейл, удивленный не меньше, чем любой человек, которому советуют утопиться, оправдал его резкость.
— Зарвался я, — признал он. — Три сотни, три сотни… Сказано — две, и точка.
— Дело не в этом, — пояснил Джерри. — Цена тут ни при чем. У вас — не та миниатюра.
Ему не хотелось бы задерживаться, Джейн могла приехать с минуты на минуту, но бывший сообщник — это бывший сообщник, ничего не попишешь.
— Понимаете… — начал он.
Рассказывал он хорошо, коротко и ясно, а когда кончил, Чиппендейл произнес:
— А, трам-та-ра-рам! И прибавил:
— Что ж я, зря старался?
— Видимо, да.
— Ни фига не заплатит?
— Видимо, нет.
Чиппендейл налил себе виски и немного подумал.
— Надо было контракт… — заметил он.
— Видимо, да.
— Может, в суд подать?
— Не стоит.
— Верно, не стоит. Как это он про камень?
— Ладно, Бог с ним. Рассердился человек.
— Не скажите. Оскорбление личности. Надо бы сходить к юристу. Правда, он сам юрист.
— Это уж точно.
— Значит, пустой номер. Ворон ворону, как говорится… Нет, это подумать! Мы тут надрываемся, а картинка — не та. Смешно!
Если бы кто-нибудь сказал Джерри, что он восхитится Чиппендейлом, он бы не поверил; но, услышав эти слова, испытал неведомое чувство. Человек, которому смешна утрата двухсот фунтов, заслуживает уважения. Именно о таких людях писал покойный Киплинг.
— А вы молодец, — признал Джерри. — Если бы дядя отказал мне, я бы не смеялся.
— Вам-то он деньги даст?
— Да.
— Много?
— Немало.
Теперь восхитился Чиппендейл.
— Как это вы его? Может, гипноз?
— Нет, наследство. Отец мне оставил, но я не мог получить, пока дядя не смилостивится.
— Значит, все ваше?
— Да.
— Значит, пойдем выпьем? Джерри покачал головой.
— Рад бы, но у меня свидание. Вот что, я вам дам пять фунтов, а вы за меня выпьете.
— Пять!
— То есть десять. Идет?
Чиппендейл ответил речью, в которой восхвалил широту и благородство былого сообщника. Сколько бы он их восхвалял, мы не знаем, ибо еще на ранней стадии появилась горничная.
— Мистер Чиппендейл, — сказала она, — вас хозяин зовет.
— А что такое?
— Что-то с Симмсом.