— Что значит — одет?
— Ну, в одежде?
— Одет, разумеется. При чем тут это? Не воображаешь же ты, что твой братец станет бегать по Уолсингфордской дороге нагишом?
— Странно. Очень. Ведь я стащила у него всю одежду. Глаза сэра Бакстона, и без того вытаращенные, стали совсем креветочьими.
— Стащила… одежду?!
— Да. Днем.
— Что за черт? Про что ты?
— Понимаешь, когда ты уехал на поезд, я стала раздумывать обо всех твоих тревогах и отправилась, чтобы еще разок переговорить с ним. Наверное, он купался — на борту никого, в салоне лежит одежда. Тут меня вдруг осенило: если я ее стащу, он застрянет на «Миньонетте», не сможет нырять и устраивать засады молодому Ванрингэму. Я связала все в узел и бросила в речку.
Глаза сэра Бакстона зажглись восторгом. Он с любовью и восхищением смотрел на нее — оказывается, она тоже в его отсутствие не бездельничала.
— Блестящая идея!
— Недурная, правда?
— Как тебе пришло в голову?
— Да так как-то, случайно.
Глаза сэра Бакстона погасли. Перед ним опять встали суровые факты.
— Черт побери, как же тогда он очутился в Синей комнате?
— Ты же сам сказал, Джин привезла.
— Это-то понятно… Я не про то. Видно, в речку ты кинула его запасной костюм.
— Вряд ли у Сэма есть запасной. Модником он никогда не был.
— Наверняка запасной. Когда Джин его подобрала, он точно был одет. Она бы как-то упомянула.
— И то правда.
— В общем, он тут. В Синей комнате! Сосет пивко и подстерегает случай. Как теперь быть?
Леди Эббот призадумалась.
— Я думаю, все образуется! — изрекла она наконец.
Сэр Бакстон был не из тех, у кого вошло в привычку бухать кулаком по столу, хотя, как у всех баронетов, это сидело у него в крови, но тут он почувствовал, что без этого не обойдется. Обычно он черпал утешение в оптимизме и беспечности жены, но сейчас от ее излюбленной фразы давление у него подскочило до той точки, когда лишь резкое физическое действие способно тебя спасти. Пройдя через будуар к столику, на котором стояло его собственное фото в форме полковника Беркширского ополчения, он с силой бухнул по нему кулаком. Хрупкий столик рухнул под мощью удара. Стекло из рамки брызнуло по ковру.
Разум вернулся на свой престол. Сэр Бакстон немного постоял, глядя надело рук своих.
— Ой, Господи! Извини!
— Ничего, милый.
— Не сдержался.
— Ах, чепуха. Позвони Поллену.
Сэр Бакстон нажал на звонок и, отойдя к окну, встал, глядя в сад, побрякивая ключами в кармане. Леди Эббот задумчиво сморщила лоб, написала «Гарибальди», стерла. Дверь отворилась, появился Поллен.
— Поллен, разбилось стекло.
Дворецкий уже заметил это и сочувственно поджал губы.