— В среду? — переспросил он. — О, господин Петрусенко, если я скажу, вы будете смеяться!
— А ты все же попробуй!
— В театре я был, — Хорек нервно хихикнул. — Наслаждался драматическим искусством…
— Вот это и вправду интересно. — Петрусенко взялся за шляпу. — Составьте мне, Хорин, компанию до ближайшего околотка. Там запишем ваш рассказ — пьеску, какую смотрели, вспомните, сюжетик, артистов…
Взломщик сейфов Хорек имел кличку, которая как нельзя лучше соответствовала всей его сути. Повторяла фамилию, намекала на хищную повадку, умение, сделав дело, незаметно юркнуть в укрытие, скрыться. Да и внешне этот человек напоминал хорька — маленький, щуплый, маленькие черты лица, прилизанные черные волосики, бегающие глазки-пуговки… Он был высококлассным специалистом в своей области и почти неуловим. Но все же дважды Петрусенко его ловил. Впрочем, Хорек на сыщика зла не держал — что ж, каждый делает свое дело. Хорек даже гордился тем, что его ловил только Петрусенко, и никто иной — талант этого сыщика был признан даже в столице. Недаром у него было звание «следователь по особо опасным преступлениям», и не раз он уже выезжал из своего родного города в далекие командировки, туда, где совершались тяжкие преступления. Харьковские уголовники, как ни странно, гордились этим, но и пользовались отсутствием сыщика на всю катушку… Впрочем, на этот раз Викентий Павлович и вправду ошибся в своем первом подозрении. Хорек в театре, судя по всему, был.
— Ну, господин Петрусенко! — восторгался он, — как много я в жизни потерял! Так бы и помер дураком, если бы не… в общем, дружок один. Спасибо ему! Но теперь наверстаю, все театры в городе обойду.
— И в оперу тоже пойдешь? — насмешливо спросил Петрусенко. Хорек задумался, потом с сожалением покачал головой:
— Нет, в оперу не пойду. Опера или там балет, это навроде сказки. А драма или комедия — все там как в нашей жизни! Этот Шельменко — свой же парень! Знаете, как я за него переживал! Ну, казалось, нет, тут уж ему не выкрутиться! А он — раз, как угорь, и тому и другому угодить успевает! Но главное — свой интерес… Такой затейник, и впрямь шельма!
— Так, значит, «Шельменко-денщика» смотрел?
— Точно, даже знаю, что наш земляк написал эту пьесу. Какой-то Квитка…
— Квитка-Основьяненко, Григорий Федорович.
— Точно, он!
— Откуда же такие глубокие познания?
— А дамочка одна сказала. В театре рядом сидела. Не здешняя, приезжая, а знала.
— Хорошо говоришь, Хорек. Я бы тебе совсем поверил, вот только одно мне непонятно…
— С чего это меня в театр занесло?
— Верно! Что за дружок тебя туда направил? И зачем?