Клинычев пришел в прокуратуру в самом конце рабочего дня. Услышав голоса в кабинете врио прокурора, он примостился на краешке стула в приемной, изредка бросая виноватый взгляд на Земфиру Илларионовну.
— У вас повестка? — спросила секретарь.
— Нет. Очень хочу поговорить с товарищем прокурором, — поспешно ответил Клинычев. — Очень нужно.
— Поздновато вы пришли. Рабочий день заканчивается.
— Подожду, может быть, примет?
Земфира Илларионовна пожала плечами.
Клинычев нервно поглядывал на стрелку стенных часов, неумолимо приближающуюся к цифре, обозначающей конец работы.
Иногда разговор за дверью прерывался, и тогда Клинычев с надеждой замирал на стуле.
Громко и неожиданно прозвенел звонок.
Земфира Илларионовна прошла в кабинет к Холодайкину и, вернувшись, бросила:
— Товарищ Холодайкин вас примет, но придется подождать.
— Очень большое спасибо. — Клинычев приложил обе руки к груди.
Ему пришлось ждать около часа, пока Холодайкин освободится. Потом врио прокурора еще долго продолжал писать, не обращая никакого внимания на присутствие Клинычева. Тот нервничал, непрестанно вытирая носовым платком вспотевший лоб и ладони.
Наконец Холодайкин обратил на него внимание:
— Клинычев, Клинычев, — укоризненно покачал головой врио прокурора, — обманули вы меня… (Леонид опустил голову.) Ведь Бутырину вы деньги давали. За икру. Отпираться будете?
— Нет, не буду.
— Оно лучше, — Алексей Владимирович поудобней устроился в кресле и приготовился слушать.
— Понимаете, сестра замуж выходит. У нас без подарка нельзя. Вот я и решил послать к свадьбе…
— К свадьбе, говорите?
— Ну да!
— Это два с половиной-то пуда икры на свадьбу?
— Совсем немного. Вы были когда-нибудь на свадьбе у нас на Кавказе?
— Не приходилось.
— Не меньше двухсот человек бывает. А то и больше.
— Возможно, — недоверчиво посмотрел на него Алексей Владимирович. — Любят, стало быть, у вас икру в Сухуми?
— Еще как!
— Ну, а деньги где взяли?
Клинычев растерянно уставился на Холодайкина, а потом тихо сказал:
— Азаров дал.
— Откуда они у него?
— Сам не знаю.
— Так-так. — Врио прокурора невольно придвинулся к столу: — И знал, для чего они тебе?
— Знал.
— А сам он не хотел купить икры?
— Нет. Говорит, и так заработает не меньше. — Клинычев вдруг осекся, поняв, что выдал себя, но Холодайкин промолчал, что-то усиленно соображая. — Вы отметьте где-нибудь. Я вам все, как было, открыл. Откуда я знал, что Бутырин браконьер? Думал, сам дома делает икру… А так бы я никогда…