Степан сел в машину. Кравченко, легко ступая на всю ступню, побежала по просеке. Василий тронул машину.
…Веня с Гороховым уселись за шахматы. Зина, исподлобья глядевшая на Олю, демонстративно ушла спать.
Клинычев, заговорщически подмигнув Оле, как бы невзначай бросил:
— Я очень люблю гулять ночью… Молодец, а?
— Ба-алшой маладэц! — передразнивая его кавказский акцент, ответила Оля, не смутившись.
Леня почесал в затылке и стал наблюдать за шахматной баталией.
Делать было нечего, и Оля отправилась в лабораторию, пока еще было светло.
Достав эксикатор и вооружившись скальпелем, она склонилась над злосчастной чашкой Петри, которую не могла очистить вот уже второй день.
Василий вернулся невероятно быстро. Один.
Хлопнув дверцей, он громко сообщил:
— Остались на ночь. Москву дают с ноля до пяти.
— Раздолье тебе без начальства, мой юный трезвый друг, — отозвался Веня. — Пузырек прихватил?
— И примочку от фонарей тоже, — спокойно ответил шофер.
— Включи лучше электростанцию, сибирский Эдисон. Люди работают, — сердито показал на вагончик Чижак.
— Это можно, — примирительно сказал Вася. Он включил движок и подошел к окну:
— Оля, щелкните выключателем.
Марлевый квадрат засветился желтоватым светом.
Шофер обошел вокруг играющих. Посмотрел на небо. Вздохнул.
— Девять уже, а светло. И спать как бы не с руки…
Василий залез в кузов, погремел какими-то железками и снова подошел к ребятам. На его лице сияла довольная улыбка.
— Помолился? — не поднимая головы, спросил Чижак.
— Скамейка расходилась. Болт подтянул, — не принял вызова Василий.
— А-а, — протянул Веня.
— Сдаюсь. — Горохов смешал фигуры и встал.
Он прошел к себе, потом появился с книжкой и поднялся в служебный вагончик. Тотчас же засветилось еще одно окно.
— Леня, разделать тебя? — предложил Веня.
— В нарды — другое дело. На интерес. А это разве мужская игра?
— Даю фору — ферзя, — настаивал Чижак.
— Даже короля не возьму, — наотрез отказался Клинычев.
Веня нехотя уложил шахматы.
— Хоть наш местный Черепанов и говорит, что спать не с руки, но мы его не послушаем. Бона сера[9], господа! — Прихватив доску, Веня отправился спать.
Ушел за ним и Клинычев.
Вася полез в кузов.
…За окном сгустилась темнота. Рядом, в операционной, монотонно бубнил Горохов.
Оля достала из сейфа флакончик и пересыпала в него сухой яд, собрав пинцетом мельчайшие крупинки.
В лабораторию неслышно вошел Вася.
— Электростанцию скоро выключать будем?
— А, это вы, Вася, — подняла голову Оля. — Сейчас кончаю.
Шофер потоптался на месте.
— Обвыклись у нас? — спросил он. — И к ре-пти-ли-ям, значит, привыкли? — Это слово давалось ему с трудом.