— Еще не время.
— Да какое другое подойдет лучше? Может ли быть более веская причина? Если ты отказываешься, тогда… тогда…
Глаза Александра были полны любви и печали.
— Ты просто не понимаешь, о чем просишь.
— Я все прекрасно понимаю. Если я стану вампиром, мы с тобой будем связаны навеки. Если останусь смертной, то никогда больше тебя не увижу.
Александр помолчал. Взгляд возлюбленного сделался мечтательным и отрешенным, как тогда, когда я впервые его увидела. Легкий ветерок взъерошил черные волосы.
— Мой дом здесь, с тобой. Хочу, чтобы все оставалось без перемен, как сейчас.
— Ты принимаешь решение за меня, — с вызовом указала я. — А тебе не приходило в голову, что я вправе делать это сама?
— А что бы ты сделала, если бы нашелся другой выход? — неожиданно спросил он. — Вдруг появилась бы возможность не тебе стать такой, как я, а мне сделаться смертным, как ты? Что тогда?
Александр перестанет быть вампиром?
Я опешила, обдумывая саму такую возможность. По правде говоря, я плохо представляла себе тяжесть того бремени, которое легло бы на него в этом случае. Вдруг ему не понравится быть смертным? Что будет, если такого рода перемены повлекут за собой изменение личности? Нельзя исключать, что возлюбленный не будет счастлив после преображения, станет испытывать горечь и винить меня в случившемся.
— Я нравлюсь тебе только потому, что вампир? — спросил Александр.
— Ничего подобного. Будь ты хоть троллем, я бы тебя все равно любила. Но ты тот, кто есть. Я не хочу, чтобы ты менялся.
— Вот и я смотрю на тебя точно так же. — Он взял мое лицо в ладони. — Люблю тебя такой, какая ты есть.
— Ага, значит, я разонравилась бы тебе, если бы стала вампиром?
— Нет, конечно, я все равно бы тебя любил, но… Вдруг тебе не понравилась бы новая жизнь?
— Да с чего бы вдруг? Я всегда мечтала быть такой, как ты.
— Подумай о том, что тебе пришлось бы скрывать свою новую сущность от родных. Узнай они правду, как думаешь, это бы их обрадовало? Любимая дочка вдруг превратилась в кровососа! Может быть, в теории все это и увлекательно, но только до тех пор, пока не приходится бросать насиженное место, скрываться от преследований. Так было с моими бабушкой и дедушкой. Ты вот и сейчас считаешь себя отверженной, но кем, как думаешь, стала бы в потустороннем мире?
Честно говоря, о таких подробностях я особо не задумывалась, не рассматривала вопрос в таком свете.
— Ты часто говоришь: «Укуси меня», но дело обстоит далеко не так просто. Мне нужно принять решение, касающееся тебя, которое в корне изменит твою жизнь, причем навсегда. Думаешь, легко на это отважиться?