Я надеялся, что моя любовь сможет заменить Ким ее привязанность к тусовке, но, как оказалось, напрасно. Заскучала моя экзотическая птичка, нечего ей было делать в Коламске, впала она в депрессию. По образованию Рита была художницей, вот я и устроил ее через свою постоянную пациентку — Лену Павлову — гримером в ночной клуб ее мужа. Ким обрадовалась новой работе, тут же закорефанилась со всеми — она ж простая у меня была, своя в доску, только прошла пара лет, и пошло меня на ревность пробивать, стало мне казаться, что кончается наша любовь, какой-то не такой стала Рита, загадочной чересчур. В общем, начались у нас скандалы, потянуло меня опять к стакану, а тут еще со всех сторон злые языки стали нашептывать мне, что, мол, у Ким с Женей Королёвым точно что-то есть. Пару раз мы с Ритой реально поскандалили, до мордобоя дошли, она вообще резкая девчонка была, спуску мне не давала, ну и поймал я себя на том, что держу ее за горло, испугался страшно, извинялся перед ней, на коленях ползал, неделю не пил. А тут приходит ко мне Лена, у нас с ней очень теплые в то время отношения были, и по-дружески рассказывает, что Ким с Женей шоркаются в клубе средь бела дня, никого не стесняясь, вот так вот. Ну слетела опять моя планка, напился я в тот вечер до полного посинения. Помню только, как пришла Ким домой, вопли, суету помню, а дальше — только, как утром проснулся, еще и заря не занялась. Лежу в кровати — рядом Ким, мертвая, на нежной шейке — следы от удушения. Час, наверное, я рядом пролежал без движения и без всяких мыслей в голове, кроме одной — «опять!». Пришел в себя — вывез бедную свою жену подальше в лес, закопал и к отцу Пантелеймону — каяться. А что еще мне было делать? Не в милицию же идти. Отправил меня святой отец монастырь восстанавливать — так и началась у меня новая жизнь — больница да монастырь. Проклял я свою несчастную судьбу — решил, что никогда уже в моей жизни ничего хорошего, кроме работы, не будет. Сердце мое было переполнено виной, страданием, и хотелось только одного — искупить свой грех перед Ким. Пить не мог, с похмелья паника была страшная. Только работой и спасался. Ну а потом встретил я отчаявшуюся Катю на мосту, понял, что могу еще быть кому-то нужным, и у меня наконец-то стало отходить от сердца, а дальше ты все знаешь сама…
— Ясно. Ты почти такой же безумец, как я. Чуть что — за горло неверную. Или все — или ничего. А если я тебе скажу, что знаю, кто задушил Ким, — у тебя совсем отойдет от сердца?
— Что ты тянешь жилы-то?
— Ну ладно, ты сам попросил. Лена. Это сделала Лена.