– Послушай, парень, – начала она, немного успокоившись, – почему тебе постоянно хочется меня унизить? Что я тебе сделала? Неужели не можешь вынести, что я забралась в эту крепость раньше тебя, такого опытного и ловкого? Или срываешь на мне зло за какую-нибудь другую девушку, которая поступила с тобой не лучшим образом? – По резко сузившимся зрачкам Макса Анна поняла, что попала в самую точку. Она испугалась, что зашла слишком далеко. Макс на мгновение перестал дышать, а потом со свистом выдохнул.
– Хватит! – рявкнул он. – Меня достали твои умные речи. Гордишься тем, что можешь залезть в душу к человеку и прочитать его мысли? А кто тебе разрешал соваться и трогать ее своими грязными лапами?
– Послушай, – попыталась остановить его Аня, – я не звала тебя, ты сам явился и уселся рядом. Не нравится то, что я говорю, – катись себе подобру-поздорову.
– Э, нет. Так просто ты от меня не отделаешься. Ты сама виновата. Клянусь, рано или поздно я заставлю тебя ответить за весь твой проклятый род!
– Интересно, каким образом? – спокойно спросила Аня. – Изнасилуешь, что ли?
Ей показалось, что сейчас он ее ударит. Кровь бросилась ему в голову, на щеках заходили желваки, а руки сжались в кулаки. Анна побледнела, но не отвела взгляда, стараясь не выпустить из поля зрения его зрачки. Часто дыша, она неподвижно сидела перед ним, собрав в кулак всю свою волю. Наконец парень немного расслабился. Он коротко, неприятно хмыкнул.
– Насиловать тебя? Так вот чего ты добиваешься, демонстрируя свою сексуальность при каждом удобном случае!
Глаза девушки наполнились слезами от обиды. Да как он смеет! Она огляделась, будто надеялась, что кто-нибудь из присутствующих вступится за нее и оградит от незаслуженных оскорблений. Но все продолжали веселиться, включая и окончательно опьяневшего Грина, который нежно обнимал за талию свою Минни. Марек, сидевший рядом с ними, отчаянно клевал носом, готовый в любую минуту рухнуть прямо на «стол». Остальные выглядели не лучше. Помощи ждать было не от кого.
– Чего молчишь? – продолжал издеваться Макс. – Язык проглотила? Умираешь от страха? Или, может быть, от желания?
Анна коротко размахнулась, собираясь залепить ему пощечину, но он перехватил ее руку и больно сжал запястье. Его глаза смеялись над ней, а она готова была разрыдаться от бессильной злости.
– С каким удовольствием я вцепилась бы тебе в глотку, – прошипела она с ненавистью. – Но я этого не сделаю, так как меня учили в детстве, что при любых обстоятельствах не стоит опускаться до уровня таких, как ты.
Он выпустил ее руку, демонстративно отхлебнул прямо из горлышка, потом прищурился и заявил: