– Чтоб ты провалился, проклятый, – почти равнодушно проговорила она, устало опускаясь на колени. Она пристально посмотрела прямо в светящиеся зеленые глаза и увидела в них торжество. И еще – жгучую ненависть. Волкодлак оскалился, и стали видны его острые клыки. Черная шерсть на холке ощетинилась. Литые мышцы пружинисто вздрагивали перед прыжком.
И он прыгнул. От толчка Анна опрокинулась на спину, подняв каскад брызг. Мощные челюсти щелкнули у самого ее горла. Она вцепилась в шею чудовища, удерживая разинутую пасть в нескольких сантиметрах от своего лица. Ее сил было явно недостаточно, чтобы справиться с этим клубком лютой злобы, но зверь явно не торопился. Он разглядывал девушку с интересом, наслаждаясь ее страхом и бессилием и ни секунды не сомневаясь в том, что прикончит ее, как только захочет. Из открытой пасти воняло гнилью. Анна задыхалась от этого смрада. Слюна зверя капала ей на лицо, и она морщилась от отвращения.
Анне удалось немного приподняться, она попыталась отвернуться от скалящейся морды и неожиданно увидела отражение оборотня в воде. Из груди ее вырвался изумленный вздох. Там не было звериной морды. На покрытой легкой рябью водной глади отражалось человеческое лицо. Она узнала его, и чудовищная правда неожиданно открылась ей. Только, наверное, это произошло слишком поздно. Волкодлаку надоело играть с жертвой в кошки-мышки. Он приготовился к последнему броску.
Никто – ни зверь, ни человек – не может предвидеть всего. Падая в реку, барахтаясь в иле, сопротивляясь острым клыкам… делая все это, Анна не выронила нож. Ее правая кисть намертво обхватила рукоятку, как будто острое лезвие стало продолжением ее руки. В тот миг, когда оборотень, сломив жалкое сопротивление девушки, приготовился разорвать ее горло, Анна коротко размахнулась и вогнала лезвие ему в бок. Оборотень пронзительно взвизгнул, отпрыгнул в сторону и закрутился на месте, как будто пытаясь ухватить себя за раненый бок. Нож Анна по-прежнему не выпустила. Но на то, чтобы ударить снова, у нее не хватило мужества. Она надеялась поразить зверя в сердце, но промахнулась. Для обычного волка рана оказалась бы смертельной. Но перед нею был не волк.
Анна видела, как чудовище рухнуло в воду, судорожно суча лапами по песку. На месте раны вода бурлила, словно фонтан, из раны толчками вытекала пенящаяся кровь. Анна попятилась. Оборотень силился поднять голову, не отрывая от нее полного ненависти взгляда. Он смотрел на нее до тех пор, пока мог видеть. Когда она исчезла из его поля зрения, над рекой раздался такой жуткий и яростный вой, что все живое замерло в испуге.