– Правда, где ты был? – повторил Серж.
Но Александр не испытывал ни малейшего желания рассказывать приятелю о странной девушке с американским револьвером в сумочке, которая возила его по всему городу, от военного госпиталя до рабочей окраины, а потому ответил уклончиво:
– Так, гулял.
– Между прочим, я тоже гулял, – проговорил возле него голос, звенящий от скрытого напряжения.
Александр повернулся и увидел Антона Потоцкого. (Как потом рассказывал Серж, Антон был прямо-таки зеленый от ревности.)
– Какое совпадение, – холодно уронил Александр. Предчувствие говорило ему, что упоминанием об одной только прогулки Потоцкий явно не ограничится, и оно его не обмануло.
– A propos[25], что за девица была с тобой в экипаже? – перешел в атаку Антон.
Однако барон Корф слишком хорошо владел собой, чтобы его можно было пронять подобными замечаниями.
– Какая еще девица?
– Которую ты высадил на Невском, – мстительно напомнил Антон. – Уже забыл, Корф?
Сквозь толпу гостей к ним спешила встревоженная Мари Потоцкая.
– Ах, это, – усмехнулся Александр. Болезненная ревность соперника и забавляла его, и самую малость раздражала. – Это была та самая девушка, которая помогала доктору Боткину вытаскивать из меня осколки бомбы. Я предложил ее подвезти.
Как говорил в свое время генерал Тамарин, «если уж тебя приперли к стенке, говори правду… но необязательно всю». Александру не было известно изречение строптивого генерала, однако будем считать, что он пришел к тем же выводам.
– Судя по реакции Антуана, девица была хорошенькая, – посмеиваясь, предположил Никита.
Мари была уже возле них.
– Антуан, ну что такое? – с упреком сказала она брату. – И добавила по-польски: – Барон Корф едва не погиб. Может быть, ты оставишь его в покое?
Александр поймал безразличный взгляд Бетти, которая у камина беседовала с какой-то старухой в бриллиантах. На личике невесты застыло такое выражение, словно она всю жизнь готовилась именно к этому разговору, важнее которого не было ничего на свете, и молодой человек, рассердившись неожиданно, спросил у Мари:
– Вы танцуете, графиня?
Та порозовела и посмотрела на него, словно не веря своим ушам. Прежде он никогда даже не заговаривал с ней о танцах.
– Да, я… Конечно же!
– Позвольте пригласить вас, милая графиня. – И, взяв ее руку, Александр поцеловал некрасивые – толстенькие и короткие – пальчики.
Подняв глаза, он сразу же поймал взгляды окружающих – удивленный Никиты, полный спокойного любопытства Сержа и ошеломленный Потоцкого, который явно не понимал, что происходит. И где-то в глубине зала зажегся еще один взгляд, ради которого, собственно, все и затевалось.