…И что удивляться, если ее подданным удавалось порой пойти еще дальше? В порядке творческого усвоения? Скажем, велел император сделать из бандитов-запорожцев защитников отечества и почти ангелов. А подданный Гоголь исполнил так, что превзошел и императора! Вот вам!
Весь XIX век — это сплошные попытки забыть Великое княжество Литовское и русскую шляхту в Речи Посполитой как страшный сон.
Формируется тот самый комплекс представлений-предрассудков, который будущим поколениям достанется как нечто, разумеющееся само собой, как нечто, шедшее от веку.
Москва — наследник Киева. Александр Невский действовал единственно возможным способом. Иван Калита — мудрый государственный деятель. Московские князья — патриоты, светлые величества. Их слуги — тоже патриоты; верные, не знающие сомнений. Дмитрий Донской — основатель новой Руси, преодолевший раздробленность. Иван III и Иван IV, может быть, в чем-то и ошибались, но в главном всегда были правы.
Литва — враг Руси № 1 — еще хуже «чертовых ляхов». Поляки — хитрые, подлые твари, затеяли извести Русь, всегда нас ненавидели. Лжедмитрия придумали иезуиты и тайно приняли в католицизм. Сусанин — спаситель царя от поляков. Ну, и так далее, вплоть до позднейшего момента. Время Николая I — как раз эпоха формирования Большого Московского Мифа в его современном виде. В той форме, которая приемлема для людей неглупых, современных, не снедаемых шовинистическими проблемами.
Это время создания действительно талантливых произведений, справедливо вошедших в понятие «классика», известных каждому с малолетства. Произведений, которые уже сами по себе формируют некоторое отношение к жизни. Время, когда Гоголь пишет «Тараса Бульбу», Пушкин — «Клеветникам России» и «Бориса Годунова», а в нем повторяет зады официальной пропаганды, что Лжедмитрий — это Гришка Отрепьев.
Загоскин публикует «Юрия Милославского», а Кукольник — пьесу «Рука Всевышнего отечество спасла», где высокопарно и напыщенно излагается, как Сусанин принимал смертные муки во имя патриотической и монархической идеи.
Ну ладно, юноша, окончивший гимназию, тем более университет, по крайней мере, получал хоть какие-то представления о Великом княжестве Литовском, о Западной Руси, о Господине Великом Новгороде, пусть в самом диком, искаженном виде и в обрамлении весьма спорных оценок.
Ну, а каково тем, кто НЕ окончил гимназию?! Кто не читал Пушкина, кроме самых простеньких стихов, и никогда не слыхал о графе Алексее Константиновиче Толстом? А ведь по мере распространения грамотности, образования, культуры, как бы к этому ни относиться, в России все рос в численности слой грамотных, но не очень образованных людей. Которые учились, но не в гимназии, а у знакомого дьячка или в церковно-приходской школе. Которые читали, но не Толстого, а книжки про сыщиков. И году к 1900 этот слой соотносился со слоем худо-бедно образованным, как 10:1, если не как 30:1.