А еще стало вдруг ужасно боязно: как Вовка отнесется к его приезду? Пока ехал двое суток, и тени сомнения не возникало: куда он, на фиг, денется: брат приехал! Теперь же вспомнилось, как сам не пустил его на порог родного дома, даже на материны похороны не позвал. А ну как и Вовка сейчас отвезет его на вокзал, покормит в ресторане и помашет ручкой: пока, брат!
Последние минуты перед встречей оказались самыми напряженными. Виктор медленно попивал чаек, а сам приходил во все больший ужас. Только сейчас до него дошло, что он натворил. Объявил родного брата, близнеца, мертвым, не дал ему попрощаться с матерью, даже издали не позволил взглянуть на родной дом, не то что хотя бы посидеть на крылечке… Так на что он сам теперь надеялся, на какую милость, на какое понимание?
Уж было решил уйти, не дожидаясь указания на дверь, да тут, как на грех — или на счастье? — из кабинета вышел затворник. Шагов его Виктор не услышал из-за все того же мягкого ковра, устилающего полы в коридоре. А вот голос, раздающийся пока еще издалека, не узнать было трудно: Вовка, точно Вовка. Только говорил он нынче более уверенно, как-то громогласно, по-хозяйски:
— Ну что тут у нас, Наталья Станиславовна? Куда вы спрятались? Меня кормить сегодня будут, или как?
— Мы здесь, Владимир Васильевич! — радостно пискнула хозяйка.
Виктор подобрался перед схваткой. Вот сейчас Вовка увидит его, на несколько мгновений застынет от неожиданности, а потом… пошлет его прямой наводкой по хорошо известному адресу. Эх, не успел. Нужно было сразу уходить, как только сообразил всю бестактность своего здесь появления…
— Ната-аалья Станиславовна! — в голосе, подобравшемся уже совсем близко, сквозили нотки легкой укоризны. — Ну сколько можно говорить? К чему эти официозы? Для Васильевича я еще слишком молод, называйте меня просто…
Дверь отворилась, и на пороге возник высокий мужик, так мало похожий как на Виктора, так и на его брата-близнеца. У Виктора была короткая стрижка, открывающая лицо, а этот, с Вовкиным голосом, оказался давно не стриженным, и, хуже того, небритым. Если бы не новые джинсы и отличный трикотажный джемпер, его запросто можно было бы принять за бомжа.
Он угадал — Вовка действительно застыл от неожиданности. Даже фразу не договорил, и Виктор так и не узнал, как же теща должна величать родного зятя.
— Ну, привет.
Хозяин быстро оправился от шока и прошел в комнату. Присаживаться не стал. Остановился в центре, сцепив руки за спиной, и пристально вглядывался в лицо гостя.
— Какими судьбами? — в его голосе уже не было той благодушной громогласности, с которой он обращался к Наталье Станиславовне. В нем появилась настороженность и откровенная холодность. — Не ждал.