— Мне? — удивилась Марина. — Ничего. По-моему, это тебе что-то нужно, раз ты звонишь. Если бы у меня были какие-то потребности — звонила бы я.
Андрей разозлился не на шутку. Вот ведь негодяйка, как ловко она поворачивает разговор в нужную сторону! Чтобы он просил, чтобы умолял, а она будет изображать из себя неприступную крепость. Так хотелось послать ее подальше, но ведь она-то права, это, кажется, ему нужно больше, чем ей. Или у нее просто выдержка лучше? Ладно, позволим ей одержать маленькую победу. Зато главное сражение будет за нами!
— Ладно, — нелегко согласился Андрей после некоторой паузы. — Хорошо, пусть будет, что это мне что-то надо. Хотя я уверен, что тебе это надо не меньше, чем мне. И звонка моего ты ждала с диким нетерпением. И безумно рада, что я таки позвонил. Да вот только слишком много классики читаешь, слишком много глупостей про гордость наслушалась. Ладно, пусть. Я все-таки мужик, я и должен просить прощения. Только я не знаю за что. Ну пусть будет по-твоему: я извиняюсь. Теперь ты довольна?
Пауза была совсем коротенькая, словно Марина не ожидала услышать нечто подобное. Но быстро собралась и ответила:
— Это ты о чем?
— То есть, — удивился Андрей.
— Ну ты как-то все в одну кучу смешал: и про гордость, и про прощение. Извиняешься вот за что-то. Объяснил бы, за что именно. За то, что разговариваешь со мной по-хамски? Или за то, что изнасиловал? Так в том я сама виновата и к тебе претензий не имею — видимо, плохо сопротивлялась, недостаточно твердо говорила 'нет'. Так что пусть твоя совесть слишком сильно тебя не гложет, ты мне ничего не должен. Все или что-то еще?
Андрей опешил. Нет, ну надо же, какая все-таки дрянь! Вроде и говорит, что сама виновата, но таким тоном, что ему, прожженному цинику, и то стыдно стало за свое поведение.
— Да, собственно, — замялся он, не в силах придумать что-то такое, чтобы и в тему, и вместе с тем достойно, даже где-то жестоко, как того и заслуживает маленькая негодяйка, однако ничего такого не придумал. Сказал какую-то банальщину: — Вообще-то я хотел встретиться. Как ты на это смотришь?
— В основном отрицательно.
— Почему?
— Потому что мы уже, кажется, все выяснили, вот и получается, что встречаться нам нужно не для выяснения отношений, а сугубо в потребительских целях. А к этому я отношусь именно отрицательно. Что еще?
Потураев злился все больше. Он, опытный, самоуверенный соблазнитель, никак не мог повернуть разговор в свою пользу. Ведь он всегда с элегантной легкостью выходил из любой ситуации, а тут не может элементарно поговорить по телефону со школьницей!