Резко повернулся и ответил:
— Соображаю! Очень хорошо соображаю! А что мне остается делать? Нет, ты мне скажи: что еще я могу сделать? Можно подумать, что это я сам придумал! Позволь тебе напомнить: это Зимин, твой старый знакомый, придумал такой штраф. Я-то тут причем?! Я тут лицо такое же пострадавшее, как и ты.
— Такое же? — возмутилась Женя. — Так может, ты сам к нему и пойдешь? Сам ему чего-нибудь подставишь? Почему я? С какой стати я?!
— Потому что мне нечего подставлять, — буркнул Городинский. — Слава Богу, Зимин у нас не принадлежит к голубой интеллигенции. Так что я ему без надобности. Ему ты нужна.
Женя на секунду затихла, потом спросила подозрительно тихо:
— А если бы принадлежал? Он. К интеллигенции, как ты выражаешься. К голубой. И потребовал бы тебя. Ты бы пошел?
На этот вопрос Диме отвечать катастрофически не хотелось. Да разве об этом сейчас речь? Он вновь схватил Женькины ладошки, притянул ее к себе:
— Детка, пойми! У нас нет другого выхода! Если бы ты знала, как мне больно тебе это говорить! Но у нас ведь действительно нет другого выхода! Да, Зимин страшный человек, и нам с тобой непосчастливилось попасть в зависимость от него. И теперь нам от него никуда не деться. Он ведь никогда не спрашивает, хочет человек или не хочет. Он просто назначает цену. Сегодня эта цена такая. И не нам выбирать. Понимаешь, мы сами не можем назначать цену. Потому что мы в его руках, а не он в наших. Вот когда будет наоборот — тогда уж мы с тобой порезвимся вволю. А пока… А пока, детка, у нас просто нет выбора. Время идет, между прочим, и время тоже работает против нас. Надо идти, надо. Я знаю, как тебе не хочется, я ведь знаю, что ты любишь только меня. Но надо, надо…
— Кому надо? — жестко спросила Женя. — Лично мне это не надо. И тебе, Димочка, это тоже не надо. Плюнь ты на него. Плюнь и разотри. Ну скажет он Алине, и что? Что ожидает тебя в самом неблагоприятном исходе? Развод? А не о нем ли ты мечтал? Ведь ты же ее терпеть не можешь! Ведь сам столько раз говорил, как она тебе надоела! Так воспользуйся ситуацией в собственных целях! Видимо, пришло время, ваш брак себя изжил. Дима, ты пойми: сама судьба послала нам Зимина! Если бы не он, ты бы тянул со своей Алиной еще Бог знает сколько лет. Но ведь ты ее не любишь! Тогда зачем огород городить? Зачем ты предлагаешь мне эту мерзость?
Женя решительно вырвалась из объятий Городинского и добавила:
— Нет, я не пойду. Я не подарок, Дима. Вернее, я твой подарок, но только твой. Я подарена тебе судьбой. А Зимин для меня не указка. И я не собираюсь к нему идти ни по собственному желанию, ни по его прихоти. Не пойду.