— Да? И все?
— И все. А что я еще могу тебе посоветовать? Я теперь уже не смогу на тебе жениться. Ты знаешь — я тебя люблю и буду любить всегда. Но я никогда не оставлю жену и дочь. Они не виноваты в том, что мы с тобой не смогли вовремя разобраться в своих чувствах. К тому же, Оля — действительно очень хороший человек и я не смогу предать ее. Ты оказалась права — я был бы для тебя неподходящим мужем, зато для Ольги я — самое то. И она для меня. Ты навсегда останешься для меня самой-самой, но и она мне теперь не чужой человек, понимаешь? У нас семья, и я связан определенными обязательствами перед женой и дочерью. Я не имею морального права требовать, чтобы ты отказалась от замужества и всегда оставалась лишь моей любовницей. Но если ты хочешь, чтобы я не исчезал из твоей жизни — я всегда буду рядом, насколько это возможно. И это не будет зависеть от того, замужем ты или нет.
— То есть тебе наплевать, выйду я за него замуж или нет?
— Нет, мне не наплевать. Мне было невероятно больно, когда ты с таким счастливым видом сообщила мне о своем замужестве. Еще больнее было, когда ты говорила о своей любви к нему. Но я не требую, чтобы ты отказалась от замужества. С моей стороны это было бы нечестно. Если ты любишь его — не сомневайся, выходи замуж.
— Но ведь я и тебя люблю, вот в чем загвоздка…
Оба замолчали. Было грустно, печально, но все мысли и чувства разбивались вдребезги, разбегались от назойливого жужжания огромной осы, бестолково бьющейся о стекло в двух сантиметрах от форточки. Карпов не выдержал, подошел к окну и первой попавшейся под руку газетой подтолкнул осу к свободе. Та загудела вертолетом, возмущенная его беспардонностью, но помощью воспользовалась.
Патыч вернулся к дивану, присел на корточки перед Таней, сгреб в охапку ее тоненькие пальчики, поцеловал их и посмотрел в глаза любимой:
— Что будем делать?
— Не знаю… Я знаю только, что не хочу тебя терять. Если я тебя потеряю, мне лучше сразу умереть.
— Ты меня не потеряешь.
— И тебя устраивает мое замужество?
Карпов встал, потер затекшие коленки:
— Опять двадцать пять. Эта песня хороша, начинай сначала. Меня не радует твое замужество. И не может радовать по определению. Но меня безумно радует твоя боязнь потерять меня. Уверяю тебя — ты меня не потеряешь, даже если выйдешь замуж. Хотя… Чего уж там, мне крайне неприятна мысль, что рядом с тобой будет другой мужчина.
— Вот-вот, и я о том же. Эх, Лешка, если бы можно было быть за ним замужем, но спать только с тобой…
Алексей аж покраснел от удовольствия. Эх, вот ради таких слов стоило родиться!