***
Наказание молчанием было забыто. Теперь Дрибница наказывал Таню любовью. И не только плотской. И совсем не наказывал. Он просто ее любил. Вова теперь не ходил — летал! Рядом была та, кого любил и ждал, казалось, целую вечность. Он сумел, он добился ее! Нелегко было, но он приручил свою дикую кошку. Не совсем, правда, приручил, но максимально, максимально приблизился к этому! Впрочем, вряд ли над Таней можно добиться полной власти. Уж на редкость строптивая. Но это же просто ее личная особенность, ее натура, значит, и эту ее черту он тоже любит.
Ах, как Вова старался ублажить благоверную! Ну, перво-наперво, конечно же, цветы. Без шикарного букета домой не являлся. Даже если заезжал в обед на полчасика, обязательно преподносил шикарный букет. Правда, обычно он тут же летел Дрибнице в физиономию, но тот только уворачивался с радостной ухмылкой: пусть ребенок забавляется! Кольца, серьги, браслеты, цепочки, колье, изумруды под любимые глаза цвета осоки и бриллианты, бриллианты, бриллианты… Норка, соболь, ондатра, снова норка…Иногда Таня с радостью примеряла обновки, иногда швыряла в дарителя, не разворачивая. Дрибница обожал выводить супругу в свет: рестораны, клубы, казино. Обожал, когда девочка резвилась за столиком рулетки, одним махом проигрывая чью-то полугодовую зарплату. Расстраивался, когда она тихонько сидела за барной стойкой и потягивала коктейль, уставившись в одну точку…
В постели девочка тоже не отличалась однообразием. Иногда она была почти ласкова и не чинила Дрибнице препятствий в исполнении супружеского долга. Чаще приходилось долго уговаривать ее, подлащиваться котиком, умолять на коленях о допуске к драгоценному телу. Иногда, крайне редко, приходилось вновь прибегать к насилию. Только тогда, когда иные доводы были исчерпаны. Она в таких случаях, как водится, злилась, обижалась, обзывала нехорошими словами и грозилась никогда больше не подпускать его к себе. Все эти угрозы Володя воспринимал с улыбкой. Ай, маленькая, не грози — будут тебе новые шубки, будут новые камушки, еще красивей, еще дороже!
Обходились сексуальные игрища весьма недешево. А кто сказал, что жена должна быть дешевой? Нет, на жене нельзя экономить! Жена — лицо мужа. По Тане будут судить о бизнесмене Дрибнице, по тому, как она одета, сколько карат на ней во время скромного ужина, по тому, как свежа ее кожа, как блестят шикарные светло-русые волосы. Жена свежа, стройна, красива — значит, муж платежеспособный, значит, есть чем оплачивать наряды и косметологов…
Теперь Дрибница занимался бизнесом не столько потому, что любил свое дело и не мог бездельничать. Вот как раз побездельничать вместе с Таней ему сейчас хотелось больше всего на свете. Но семейная жизнь, а точнее, Таня, денег требовала все больше, соответственно больше приходилось крутиться. Уже половина бензоколонок в городе принадлежала Дрибнице. Автосервис — практически весь под его контролем, кроме совсем уж мелких частных лавочек. Ввоз автомобилей — по-прежнему любимое детище. Но растут, увы, не только доходы. И Дрибница обратил свой взор в сторону стройматериалов. А что, лихолетье, кажется, миновало, черный бизнес начал выходить из тени, прожженные криминальные авторитеты и те начали вкладывать неправедно нажитый капитал в чистый бизнес, благодаря чему мало-помалу стала улучшаться и криминогенная обстановка, уже не так часты стали выстрелы и взрывы. Ведь все уже делено-переделено, воевать больше не за что. И город потихоньку стал расстраиваться, а значит что? Значит, один из самых ходовых товаров — бетон, цемент, кирпич. Но этот бизнес уже кому-то принадлежит. Значит, надо его перекупить. Пусть сейчас придется отказать себе и Тане в некоторых мелких радостях, зато через год он, окупив вложения и став фактически монополистом в этой области, немножко поднимет цены и… Ух, даже приблизительный подсчет показал такую сумму, что захотелось действовать немедленно. "Таня, Танечка, да ради тебя я горы сверну, ты у меня будешь, как сыр в масле кататься!"