— Да прости же ты меня, наконец! Чего ты хочешь? Еще одну бензоколонку? Да забирай, возьми все, что у меня есть, только прости меня, стань прежней! Люби же меня хоть немножко, ответь хоть на одно мое прикосновение!
Но кукла продолжает безмолвствовать и, откровенно скучая, разглядывать потолок. Лишь тело ее, потрясающе красивое тело, раскинулось бесстыдно на атласной простыне, дразня, раззадоривая и издеваясь: "Смотри, какая я! Хочешь? Возьми, если получится". И Вова брал, брал снова и снова, пытаясь разбудить спящую свою красавицу, растопить снежную свою королеву. И в который уж раз его усилия были напрасны — спала его Снежная королева. Спала крепко-крепко и не думала просыпаться…
— Сима, а что у вас за отношения с Худым? Вы вместе уже пять лет, ты уже, извини, далеко не девочка — тебе ведь уж двадцать девятый годок пошел, время уходит, рожать пора, а вы все тянете чего-то… Или я, может, чего-то не понимаю…
Таня давно готовилась к этому разговору. Собственно, для мести Симе было уже практически все готово, не хватало только Симиных откровений. Но, даже получив их, Таня не будет наносить удар сразу. Нет, она еще выждет, выберет самое удачное время для нанесения удара. Потом, немножко позже, когда подготовится к одновременной мести по всем направлениям. А пока подыграет немножко Симе, поддразнит ее чуть-чуть, самую малость.
Сима не была готова к такому разговору. Голову склонила, слезки собрались в глазах. Это была самая ее больная тема, ни с кем, кроме самого Худого, она не говорила об этом. Да и ему говорила только то, что может женщина позволить себе сказать мужчине. Однако поделиться горестями с кем-то, не вовлеченным в проблему, очень хотелось. Так хотелось услышать слова утешения, почувствовать поддержку подруги. А может, та еще и совет дельный даст — как ни крути, а Таня в семейных делах гораздо более опытна.
— Я и сама ничего не понимаю… Я все ждала, когда же он мне предложение сделает. Год ждала, два ждала, три… Вроде неприлично девушке самой делать предложение мужчине. Набралась однажды наглости, — Сима горько усмехнулась. — Выпили на Вовкином дне рождения года два назад, помнишь, в "Лесной заимке" гуляли? Я и расчувствовалась. На вас все насмотреться не могла. Вы такие счастливые были, так прижимались друг к дружке. А как вы танцевали…
Сима мечтательно зажмурилась, потом, вспомнив, какие нынче отношения между некогда любящими супругами, продолжила без излишней сладости:
— В общем, мне тоже такого счастья захотелось. Я и спросила у Витьки, вроде как бы шутя: "А мы когда же, Вить, поженимся? Смотри, какие Дрибницы счастливые, вместе-то веселее. Сколько ж мы с тобой по углам обжиматься будем?" Знаешь, что он мне сказал? — и, не дожидаясь Таниного ответа, продолжила. — А мне, говорит, привести тебя некуда. Нету, говорит, у меня такого дворца, как у Дрибницы… И все это тоже с улыбочкой, вроде как шутя. А мне так обидно стало, да только я не стала ему это показывать, тоже пошутила что-то на этот счет, типа, мне не нужен такой домина, как у Дрибницы, я согласна на меньший…