Вот, собственно, и почти все тексты. Почти все — потому что есть еще один кусочек, но, прежде чем его привести, я хотел бы снова повторить, что считаю этот газетный лист не более чем типографским браком, ошибкой, появившейся в результате недосмотра. Но все же… все же… Если допустить реальность полученной информации о мире двадцать первого века, причем именно нашем мире, то можно сделать вывод, что мир будущего останется неизменным в одном…
Ну конечно — человек. Он не сильно изменится, точно также как практически не изменился за многие тысячелетия своего существования. В двадцать первом веке, возможно, возрастет темп жизни, появятся новые возможности получать и обрабатывать информацию, но человек останется все тем же. Он, как и всегда, будет мечтать, влюбляться, трудиться, страдать, растить детей и неизбежно умирать.
Возможно, на этом следовало бы закончить. Однако остался еще один вопрос.
Каким все-таки образом информация о двадцать первом веке попала на лист современной газеты? Возможно, ответ на этот вопрос есть в последнем куске текста.
Вот он:
«…назвал гипотезу о сопряженности информационного поля и обратного вектора движения времени сомнительной… представленные доказательства были подвергнуты тщательному анализу… вступился его коллега из… гневная отповедь возымела обратное действие… списывать ошибки, неизбежно возникающие при обработке любого текста, на воздействие текущего по времени… информационное поле… процентное содержание совпадений ошибок с реально существующим… четыре обезьяны за клавиатурой… Да, они неизбежно напечатают одну из пьес Шекспира. Но сколько на это потребуется времени? Между тем подобные опечатки встречаются… попраны законы вероятности, так же как и…»
И конечно, кусок газеты, в который были завернуты пампушки, купленный мной на одной из станций по дороге из Москвы в Ижевск, несомненно, является типографским браком. Однако если предположить, что он возник не случайно, а в результате воздействия некоего информационного поля, то сам собой возникает очень простой вопрос. Сколько ценной и, возможно, очень важной информации было уничтожено корректорами и редакторами различных газет и книгоиздательств?
Хотя время от времени подобным текстам, удается уцелеть. Не значит ли это, что в определенные моменты воздействие некоего информационного поля резко усиливается? Причем возрастает оно настолько, что ему не могут противостоять даже профессиональные борцы с опечатками.
Впрочем, все это не более чем домыслы, и хоть как-то их доказать невозможно. В самом деле, не могут же считаться доказательствами листок газеты, в который заворачивали пампушки, и навязчивое желание написать эту статью?