– Сегодня вечером… сегодня вечером, – умолял он сквозь стекло.\
Она взглянула в зеркало заднего вида: он оперся на капот одного из припаркованных автомобилей и, подняв голову, жадно ловил ртом воздух.
* * *
Она толкнула дверь музыкального издательства. Поднялась в свой кабинет, оставила там шарф, сумку, пальто. Вошла в кабинет Ролана, включила кофеварку, сходила набрать воды в туалете под лестницей. Подняла глаза и поймала свое отражение в маленьком зеркальце над раковиной. Это была женщина, чье тело постоянно изменялось. В какие-то дни она выглядела мускулистой, спортивной (Анна любила плавать, она плавала несколько раз в неделю) – воплощение здоровья. В другое время бывала рыхлой, обмякшей, до странности неуклюжей. Сегодня выдался как раз такой скверный день. И лицо у нее было скверное – осунувшееся, острое, бледное.
Она позвонила Жоржу по номеру, который тот ей дал.
Он отвечал на ее вопросы как-то вяло.
– Я тебя разбудила, да?
– Д-да, – ответил он после короткой заминки.
– Ладно, я перезвоню попозже. Я довольно грубо тебя отшила. Но ты уж на меня не сердись.
– О, я не сержусь.
– Я очень рада, что мы с тобой снова встретились.
– Я тоже очень рад, что мы с тобой снова встретились.
– Мне просто нужно было остаться одной. Мне и сейчас необходимо побыть одной. Я думаю, моя жизнь, вся сущность моей жизни сводится к этому желанию – быть одной.
– Разве ты никогда не жила одна?
– Нет.
– Я обязательно выпью за это. Спущусь днем в мамочкин погреб, откупорю бутылку самого лучшего вина и выпью его, думая о тебе. Выпью за сущность твоей жизни и за нашу встречу. Живи одна. Живи одна и приезжай ко мне, когда захочешь. Сейчас я тебе скажу, почему это так хорошо – начать взрослеть в том возрасте, которого ты достигла. Потому что возраст, которого ты достигла, – это и мой возраст.
– Что касается меня, я возьму только сырую печень со спаржей.
Сделав заказ, они умолкли. Потом Анна передумала и снова подозвала официанта:
– Я хочу, чтобы вы мне приготовили еще и салат.
– Простой зеленый салат?
– Да. Но без уксуса. Только с лимонным соком. Соль, оливковое масло и лимон.
Сомелье принес вино. Томас пригубил его. Когда сомелье отошел, Томас торжественно объявил:
– Я хочу, чтобы мы все обсудили серьезно.
– Разумеется серьезно, как же иначе, – ответила она.
И они снова замолчали.
Потом Анна сказала:
– Томас, надеюсь, ты не забыл, что выходные я проведу в Бретани. Я уезжаю в субботу днем, проведу праздник Трех царей с мамой.
– Я знаю.
И снова наступило молчание.
– Но я не то собирался с тобой обсуждать. Анна, я хотел, чтобы