— Есть вещи, которые сложно объяснить. Полюбив, мы отдаем волю этому человеку. А расставаясь — возвращаем ее обратно.
— А как же походы налево, инкуб?
— Зачем нужна другая, если любимая идеальна во всем? — увлекая меня на траву, сказал соблазнитель…
— И все-таки, я не понимаю, как инкуб может отдать свою волю, — промурлыкала я, лежа на мерно вздымающейся груди Кристофа.
Одна его рука прижимала меня к горячему телу, а вторая игралась с прядью моих волос. К нему в кровать мы переместились практически сразу. Правда, я открывала портал к себе в комнату, но он подкорректировал точку выхода. Я была слишком увлечена, чтоб возмущаться по этому поводу.
— Может, малышка.
— Малышка? — удивилась я, проводя рукой вниз по животу, чувствуя как под ладонью напрягаются его мышцы.
— Настя, разжигаешь огонь заново? — хрипло выдохнул он мне в макушку. Я подняла на него взгляд.
— Я сегодня с огнем, как ни странно, в хороших отношениях. Наверное, в честь праздника.
— Видел, я в каким отношениях ты с огнем была.
— Когда?
— Когда ты танцевала.
Я даже привстала, удивляясь больше.
— Я тебя там не видела. Ты был на поляне.
— Можно и так сказать, — ухмыльнулся инкуб.
— Что за самодовольные ухмылочки?
— Да так.
Я шутливо куснула его за мочку уха, за что тут же оказалась подмята под сильное мужское тело.
— Хочешь знать? — спросил он, нависая надо мной. — Снимал проклятье. Еще одно.
— Какой ужас! — расхохоталась я, когда он начала щекотать.
— Я тебе сейчас покажу, как смеяться во время экзекуции!
И ведь показал. А потом еще раз, пока я не прокричала его имя. Наверное, весь замок слышал.
— Скоро рассвет, — почти шепотом сказала, отвернувшись. Совсем немного осталось.
Он обнял и вновь притянул к себе. Тепло дыхание на шее умиротворяющее действовало на меня.
Вот лежу тут в кровати с мужчиной. И как вернуться воспоминания! Кошмар!
— Я знаю, — чмокнул Крис меня в ушко. — Нельзя давать решать одной ночи за нас. Ты вспомнишь и что? Разве что-то поменяется? Я все равно буду держать в руках самую прекрасную девушку не Земле. И все равно никому тебя не отдам.
— Ты тоже вспомнишь.
— Ну и пусть, — жарко зашептал он, прижимая меня сильнее. — Я — инкуб. Сейчас есть только ты и я. И будет все только так, как мы захотим. Не беспокойся, малышка…
— Не беспокойся, малышка. Это сущий пустяк по сравнению с тем удовольствием, которые ты мне доставила.
Он снова целовал своими мягкими губами, руки его прошлись от бедра вниз, и, подхватив под коленкой, закинули на мужское тело.
И вот в самый неподходящий момент в комнату вошли. Я скатилась с демона, прикрывшись простыней, как будто вчера не была нагишом на балу, и с ненавистью взглянула на вошедших.