Прикрывать ее от Фагота бесполезно, все равно то, что она учудит, будет видеть и слышать весь Бал. А пока вполне возможно подшутить над молоденькими ведьмами. Где там огненная? Интересно, она любит молоко? Дикий кот настаивал на козьем молоке, а Волк утверждал, что это банально. Сошлись на кокосовом молоке и самодиагнозе "извращенцы".
Ну вот, судя по кислой мине, молоко Дора все-таки не любит. А как остальные ведьмочки? Решив оставить девушек готовиться к танцам своих стихий, парни принялись за более высоких гостей. Немного подумав, друзья решили заменить вино в некоторых бокалах на отрезвляющее зелье и на проносное. Пошло, но душу греет. Что б еще чудануть? Подшутить над Коршаром, командиром "Похмельных чертей" Фагота? Где то тут ошивается задолжавшая клану Волка демоница. Зеленый чертяка ведь не сильно разочаруется утром, что его спутница немного поменяет пол. Эти метаморфы такие непредсказуемые. По настроению могут и в самый интересный момент пол менять.
Пока идут танцы первых стихий, можно и передохнуть. Пробивать защитные чары не легкий труд. Взяв по бокалу горящих слез грешниц, оборотни с разгону плюхнулись на свободный диван, рядом с группкой молоденьких Пантерок. С диваном было что-то непонятное, он явно приходился родственником адским сковородкам и немного дымился. Где-то около секунды потратили парни, чтоб понять, что остались без штанов и, как ближайший прогноз, без белья. С громким матом, окрашенным национальным колоритом, Волк и Дикий кот побежали спасать уже немного пришмаленные до нежного красного цвета попки. Боковым зрением они уловили отход личной саламандры огненной ведьмы из-под остатков дивана. На чистых рефлексах, вбитых с детства, Влашт с Риком обернулись в зверей, чтоб заживление шло быстрей, и с разгону запрыгнули на бортик ближайшего фонтана, опустив пятые точки в воду. Наверно, фонтан не уведомили, что он должен быть с водой. Наверно, после танца своей стихии, он тоже решил пошутить.
Взметнулось яркое пламя. Резко запахло паленой шерстью. В армии чумазых и хвостатых прибавление. На бортике спиртового фонтана, сидят двое совершенно лысых четвероногих, немного дымящихся оборотня.
Если бы такое случилось в каком-нибудь другом фонтане, в другое время или на другом балу, то так бы и сидели двое оборотней, медленно обрастая шерстью и прихлебывая с фонтана новонатекший спирт. Но ведь этой ночью их стихия была свободна! В минуту вырастив новые мохнатые шубы, парни уже мчались исполнять свой танец.
Охота! Такое сладкое и емкое слово, отдающее трепетом вольной и дикой души в груди. Пружинят лапы, посылая тело в воздух. Дикий вой. Желтые глаза. Тяжелая лапа друга подгоняющая кровь. Клацанье мощных челюстей. Рык вплетается в безумный ритм симфонии дикого хаоса первобытной охоты. Что может быть слаще запаха жертвы и что может быть тверже плеча верного друга рядом? Лишь Сатана может понять их. Лишь он. Такой же дикий. Дикий и вольный духом.