Лео чрезвычайно нравился Мэйфер не столько своей репутацией модного района, сколько за то, что раньше, в восемнадцатом веке, Верховный Суд Вестминстера окрестил его «распутным и нечестивым» местом. Такого приговора район удостоился за азартные игры, вульгарные уличные пьесы, кулачные и петушиные бои, и сопутствующие всему этому разбой и проституцию. В последующие сто лет район постепенно облагораживался, и наконец Джон Нэш укрепил его тяжело заработанную респектабельность с помощью Риджент-стрит [32] и Риджент-парка [33]. Для Лео, однако, Мэйфер навсегда остался уважаемой дамой с богатым прошлым.
Сразу по приходу Лео проводили в комнату для приёма гостей, выходящую на двухъярусный сад. Ванесса Дарвин и виконтесса Рэмси были уже там и тепло приветствовали его. Они сели, обменялись общепринятыми замечаниями о здоровье родственников и его собственном, о погоде и прочих безопасных и вежливых предметах беседы между малознакомыми людьми, и Лео понял, что мнение, вынесённое им об этих двух женщинах на балу в Гемпшире, ничуть не изменилось. Виконтесса — болтливая склочница, а Ванесса Дарвин — самовлюбленная красотка.
Прошло пятнадцать минут, затем полчаса. Лео начал задумываться, удастся ли ему вообще хоть когда-нибудь узнать, зачем его заставили нанести этот визит.
— О, Боже, — внезапно воскликнула виконтесса, — я же совсем забыла, что собиралась побеседовать с поваром об ужине. Прошу извинить меня, я вынуждена немедленно удалиться. — Она встала, и Лео машинально поднялся вслед за ней.
— Думаю, мне тоже стоит откланяться, — произнёс он, радуясь возможности исчезнуть.
— Прошу вас, милорд, останьтесь, — тихо произнесла Ванесса. Виконтесса обменялась с дочерью многозначительными взглядами и вышла.
Лео понял, что виконтесса просто воспользовалась предлогом, чтобы оставить их наедине и снова сел. Он посмотрел на Ванессу и приподнял одну бровь.
— Так цель всё же существует?
— Конечно, — подтвердила она. Ванесса была очень красива, её блестящие чёрные кудри уложены в высокую прическу, а яркие глаза с экзотическим разрезом горели на фарфорово-бледном лице. — Мне бы хотелось обсудить с вами одно очень личное дело. Я надеюсь, что могу рассчитывать на ваше благородство.
— Можете. — В Лео пробудился интерес. За соблазнительной внешностью Ванессы ощущалась неуверенность и нервозность.
— Не знаю, как лучше начать, — заговорила она.
— Тогда говорите прямо, — посоветовал Лео, — разные тонкости на меня обычно не действуют.
— Милорд, я хотела бы сделать вам предложение, способное помочь нам с вами добиться наших общих целей.