— Кто такой Уильям?
— Маленький мальчик, который там работал… Он носил разные вещи вверх и вниз по лестницам, чистил обувь, ходил по поручениям, в общем, делал всё, что ему приказывали. Полагаю, он был ребёнком одной из проституток. Очень милый мальчик. Он доставил мою записку Гарри. Надеюсь, что Алтея так и не узнала об этом. В противном случае мне очень страшно за его судьбу, — покачав головой, вздохнула Кэтрин. — На следующий день меня отправили в дом лорда Латимера. Но Гарри успел вовремя, — она помолчала в задумчивости. — Он напугал меня лишь немногим меньше, чем лорд Латимер. Гарри был в ярости. Тогда я думала, что его гнев направлен на меня, но теперь считаю, что эта ярость была вызвана всей ситуацией.
— Чувство вины часто принимает форму гнева.
— Но я никогда не упрекала Гарри в том, что произошло со мной. Он не нёс за меня ответственности.
Выражение лица Лео стало жестким.
— Очевидно, никто не нёс за вас ответственности.
Кэтрин беспокойно пожала плечами:
— Гарри не знал, что ему со мной делать. Он спросил, где бы мне хотелось жить, поскольку я не могла оставаться с ним. И я попросила его отправить меня куда-нибудь подальше от Лондона. Так я оказалась в Абердине в школе «Блю Мэйд».
Лео кивнул:
— Некоторые аристократы посылают туда своих особо непослушных или незаконнорождённых дочерей.
— А откуда вам известно об этом?
— Я знаком с женщиной, которая училась в «Блю Мэйд». Весьма суровое место, по её словам. Незамысловатая еда и строгая дисциплина.
— Мне это нравилось.
Его губы скривились:
— Не сомневаюсь.
— Я прожила там шесть лет, последние два года — в качестве учительницы.
— Ратледж навещал вас?
— Только однажды. Но мы изредка переписывались. Я никогда не ездила домой на каникулы, потому что отель не был настоящим домом, да и Гарри не хотел меня видеть. — Кэтрин состроила гримаску. — Он не был таким уж милым, пока не встретил Поппи.
— Не уверен, что и сейчас его можно назвать милым, — заметил Лео, — но до тех пор, пока он будет хорошо относиться к моей сестре, я не намерен с ним ссориться.
— О! Но Гарри любит её, — убежденно произнесла Кэтрин, — действительно любит.
Выражение лица Лео смягчилось:
— Что делает вас столь уверенной в этом?
— Просто я это вижу. То, как он ведет себя с ней, выражение его глаз и … почему вы так улыбаетесь?
— Женщины. Вы всё что угодно готовы принять за любовь. Увидев мужчину с идиотским выражением на лице, вы тут же решаете, что он поражён стрелой Купидона, тогда как в действительности у него всего лишь проблемы с пищеварением.
Кэтрин с негодованием посмотрела на него: