Ведь не на помойке же она нашла все это добро, в самом деле.
Ну ладно, будем считать, ей все это передали на хранение. Не Антосик, а некто более реальный. Да, более реальный, но не менее сумасшедший, чем сама Кудиярова. Как справедливо заметила заведующая аптекой, вступить в серьезный диалог с Кудияровой мог только больной человек. А откуда у больного новенькое оружие в заводской смазке? Откуда столько наркотиков? Тоже на помойке нашел?
Есть еще один вариант. Кудиярова вовсе не такая сумасшедшая и отлично соображает. Хотела заработать сотню-другую, приняла на хранение оружие и наркотики. Ну и какого хрена тогда полезла она в милицию со своим заявлением? Сидела бы тихо, хранила чужое добро за приличное вознаграждение.
И наконец, при чем здесь пожар, который вспыхнул в соседнем подъезде в ночь исчезновения мифического Антосика? При чем здесь погибший писатель? Возможно, это тоже случайность?
Обе квартиры, Кудияровой и Резниковой, на последнем, пятом этаже. У окна Кудияровой расположена пожарная лестница. При желании можно выбраться из квартиры через окно, спуститься вниз по лестнице. И на крышу можно подняться.
А возле окна Резниковой проходит водосточная труба, прикрепленная к стене довольно крепкими жестяными перекладинами. Тот же эффект. Хочешь – спускайся вниз, хочешь – на крышу. Если очень надо, то из одной квартиры в другую можно попасть минут за пять, не касаясь земли и не мозоля глаза соседям в общем коридоре. Снизу тоже вряд ли кто-то тебя заметит. Стена дома, где расположены оба окна, выходит на пустырь, на котором раскинулась многолетняя, вялотекущая стройка. Ночью, тем более после праздников, там не было ни души.
В голове капитана Леонтьева прокручивались все новые варианты, и каждый следующий казался глупее предыдущего. В таких случаях капитан утешал себя словами великого Шерлока Холмса: в расследовании преступления есть один метод, который не подведет. Когда ты исключишь все невозможные объяснения, то, что останется, и будет ответом на вопрос, как бы дико оно ни звучало.
* * *
Григорий Петрович услышал ровный, спокойный голос жены в телефонной трубке, и ему стало немного легче.
– Как ты себя чувствуешь, Ника?
– Все нормально, Гриша. Ты прости меня, я поступила по-хамски. Сбежала, ничего тебе не сказала. Спасибо, что прислал машину в аэропорт.
– Это ты меня прости. Я просто слишком занят сейчас своими проблемами. Я понимаю, после того, что произошло, ты не можешь как ни в чем не бывало пить шампанское на банкете. Когда ты собираешься вернуться? Сразу после похорон? Или планируешь еще задержаться в Москве?