– Ой! Ваше благородие, чего тут?!
– Вставай, – сказал Галлен и, вернувшись в комнату, стал одеваться.
Грубые штаны, льняная рубаха, кольчуга, куртка и прожженная вчерашняя шляпа. И те же растоптанные сапоги с кармашком для тонкого кинжала.
Потом Галлен распахнул оружейный сундук и стал изучать свой арсенал, разложенный по отделениям и прихваченный ремешками.
Здесь были латы, два щита – большой и малый, два арбалета, шесть кинжалов, две даги, три шлема и четыре меча.
Сейчас в дело годился короткий – лопарский, всего в локоть длиной. Он удобно прятался в рукав и был удобен для схватки в помещении. Ему в пару Галлен взял широкий кинжал, который мог играть роль даги и щита.
– Попить бы чего, ваше благородие, – проскрипел Бурт, останавливаясь в дверном проеме. Пройти дальше он боялся, хозяин этого не любил.
Галлен снял с каминной полки кувшин, напился сам и подал слуге. Затем достал оставшийся в сумке хлеб и, разломив его, половину отдал Бурту.
– Спасибо, ваше благородие, – сказал слуга и принялся рвать зачерствевшую булку зубами.
Бурт всегда просыпался голодным, что казалось Галлену странным. Сам он готов был завтракать лишь через час после подъема – не раньше. Вот и сейчас он только выпил воды, а поесть собирался в фаршете.
Наконец Галлен был полностью готов, и они с Буртом вышли в коридор. Слуга еще не отошел ото сна и все время зевал и почесывался.
– Желаете завтрак, ваше благородие? – спросил приказчик, когда они спускались по лестнице.
– Нет, сегодня завтракать не буду, – ответил Галлен и подал приказчику крейцер за то, что разбудил.
– Спасибо, ваше благородие.
Выйдя на крыльцо, кавалер огляделся. Воздух был насыщен сыростью, а на земле виднелись следы от капель. Двое извозчиков, которых он видел накануне спящими у повозок, перебрались под свои экипажи.
– Дождь был, ваше благородие, – заметил Бурт.
– Был, но небольшой.
Галлен сошел по ступеням и, проходя мимо бочки с дождевой водой, зачерпнул пригоршню и брызнул себе в лицо. Это было вместо умывания.
Из конюшни вышел конюх, ведя на поводу Карандера – жеребца Галлена. Конь выглядел хорошо и тряс гривой в предвкушении разминки.
– А мула брать не будем, ваше благородие? – спросил Бурт.
– Нет, – ответил Галлен.
– Вот, ваш благородие, жеребец вполне здоров, – сказал конюх, передавая поводья хозяину.
– Я вижу, – ответил тот, награждая конюха крейцером.
За все эти услуги – раннюю побудку приказчиком или подготовку лошади – он мог и не платить, владелец гостиницы и так вписывал их в счет за проживание, но по опыту Галлен знал, что «маленьких» людей следовало подкармливать, тогда в случае чего, а это часто происходило с Галленом, эти люди становились на его сторону.