– «Белоснежная белая лилия».
– Замечательное название, сразу чувствуется высокий вкус. Неспроста это заведение находится в Королевском проезде. Туда и направимся, господа, но сначала проедем через местное торжище.
Сержант Короб вздохнул. Он надеялся поскорее попасть в трактир, погрызть костей в супе и выпить яблочной червивки, а тут – гостиница, ванна.
Полковник приметил на его лице гримасу разочарования.
– Не горюй, братец, тебя с Густавом ссадим в какой-нибудь забегаловке, станешь там стол собирать, пока мы в благородное заведение отлучимся.
– Так точно, ваше благородие! – обрадовался Короб.
– Вот только выглядишь ты непотребно – сапоги дырявые, подпоясан веревкой… Еще погонят тебя трактирщики, скажут – бродяга.
– Не скажут, ваше благородие, а скажут – я им морды посворачиваю. Не впервой.
Полковник засмеялся, и с ним засмеялись остальные.
– А скажите, господин полковник, зачем в заведении чан с горячей водой и зачем туда постояльцев ложут? Для испытания? – спросил Руйо.
– Говорят, чтобы запах был хороший и чтобы самому испытать облегченное чувство.
– А с чего же будет это чувство?
– Говорят, будто без ванны тело смердит, а с ванной благоухает.
– Чепуха какая! – не сдержался второй лейтенант – Апарет. – Тело не смердит, оно обыкновенно пахнет. Вот наши аргинцы – они что же, тоже смердят? Нет, обыкновенно пахнут, по-своему, по-лошадиному.
– Ваша правда, лейтенант, – согласился с ним Лефлер. – Но просвещенная мода диктует нам совершать необъяснимые поступки. Вот и я сделаю себе ванну, а потом расскажу вам, есть ли в ней какая польза или одно только никчемное расточительство.
Впереди все громче слышался шум торжища – отряд выезжал на базарную площадь, находившуюся в новой, не огражденной крепостной стеной части города. Здесь пахло навозом, кислым пивом, рыбой и порченой овчиной. Важные барышники прохаживались, следя за своими приказчиками, бабы орали, продавая капусту и пирожки, а пасечники кричать громко стеснялись и угрюмо смотрели на пробегавшую мимо публику, больше интересовавшуюся кислым пивом, чем золотистым медом.
– Вот орут, а? Вот орут! – прокомментировал это шумное сборище Лефлер.
Вдруг наперерез всадникам бросился смуглый человек в алой рубахе и завопил, потрясая масляными кудрями:
– Купите мазь, господа хорошие, от всех лошадиных болезней!
– От чего, например? – спросил сержант Короб, нависая над жуликом.
– На овсе можно сэкономить! Брюхо лошадке намажете, и она три дня будет бегать, не желая овса!
– А не подохнет?
– Нет, господин хороший, даже здоровее будет!
– Хорошо, мажь моей пегой брюхо, коли сработает, приеду и всю банку куплю, а коли она вечером овса потребует, так я тебя сыщу и ребра переломаю.