А я не могла…
Сейчас похожие чувства испытывала и по отношению к Бюсси. Вижу, дышу с ним одним воздухом, нахожусь в одном доме, под одной крышей и не смею ни сказать, ни прикоснутся, ни шевельнутся, чтобы наваждение не исчезло, не растворилось дымкой, а осталось со мной. Наверное, я слишком идеализировала этого человека. Сколько так простояла в полной прострации, не знаю…, время вновь потерялось. Но граф вдруг обернулся и первым заговорил, прогоняя мое оцепенение:
— Госпожа Катрин! Простите за поздний визит, но мне очень нужно было увидеться с вами.
— Добрый вечер, сударь, — я оторвалась, наконец, от двери и сделала несколько шагов по направлению к графу. Он подошел, склонился, чтобы поцеловать мне руку (я уже начала привыкать к этой приятной для любой женщины церемонии приветствия).
— Прошу вас, присаживайтесь, — предложила графу расположиться в одном из кресел у камина, сама села напротив, обратившись в слух. Но он отчего-то медлил.
— Я привез вам бумаги, госпожа Катрин. Этот дом теперь ваш по праву, — Бюсси протянул свернутые в трубку фолианты — документы на мое имущество.
— Благодарю вас, сударь. Но это слишком щедрый подарок… и я не могу…
— Можете, сударыня! Уверяю вас, это самое меньшее, чем я могу отблагодарить мою спасительницу.
Он замолчал, рассматривая носки своих сапог, но на его лице читалась работа мысли. Граф что-то недоговаривал. Меня пугало его молчание.
— Сударь, но неужели вы только за тем, чтобы отдать мне эти документы, пересекли под покровом ночи пол Парижа?
— Да, вы правы, госпожа Катрин. Не только это привело меня сюда. Скажите, сударыня, вы покидали сегодня дом, чтобы прогуляться по улицам Парижа?
— Да, господин Бюсси, я ходила в церковь Сент-Шапель.
— Бог мой! Но почему вы выбрали именно эту церковь?!
— Что-то случилось?
— Вы еще спрашиваете! Да, черт возьми — случилось! Неужели вы думаете, я стал бы вас о чем-то расспрашивать, если бы ничего не произошло? — воскликнул граф, изменившись в лице, затем более сдержанно продолжил. — Скажите, а не встречался ли вам кто-то по пути туда или в храме?
— Я шла не по безлюдной улице. Кого вы имеете в виду, сударь?
— Ответьте же!
— Хорошо, раз вам это настолько важно. В храме ко мне подходил один господин, но я не знаю, кто это был.
— Опишите его.
— Высокий, по виду — дворянин, худощавый, черноволосый с небольшой бородкой и острым пронзительным взглядом, говорил чуть хрипловатым голосом, как при простуде. С ним была молодая женщина, по имени Габриэль.
— Вы не заметили: у него на лице, не имелось ли отметин от оспы?