— Поскольку я не такая уж искусная лгунья, расскажите о Макао, — со вздохом попросила она.
— Там даже воздух пахнет иначе.
— Ну, разумеется, другой климат. Николас рассмеялся и покачал головой:
— Что вы знаете о другом климате?
— Вообще всего две недели назад лондонский климат был мне незнаком. Признаю, я провинциалка. Вы презираете меня за это?
— Не думаю. А следует?
— Возможно. Когда разозлитесь на меня, несомненно, придумаете несколько причин, по которым следует меня презирать, — запальчиво бросила Розалинда и опять уставилась на его губы, сразу забыв обо всем.
Она нервно откашлялась. О чем они говорили? Ах да.
— Уверена, что там небо синее и воздух пахнет по-другому. Расскажите, как вы там жили.
Он смотрел на нее, внезапно растеряв всю уверенность в себе. До сих пор никто не выказал ни малейшего интереса к его жизни.
— Что вы имеете в виду?
— О, бросьте, Николас, вы там наверняка процветали. Все эти разговоры о том, что отец оставил вас без пенни в кармане, не больше чем домыслы. Я ни на секунду в это не поверю.
— Почему же? Это правда, — медленно произнес он. — Отец твердо намеревался пустить меня по миру. Он оставил мне только майоратное фамильное поместье в Суссексе с тремя тысячами акров бесплодной земли.
— Но все, что он сделал, не играет никакой роли. У вас есть средства все исправить. Полагаю, вы уже отдали необходимые распоряжения. Я готова прозакладывать свои карманные деньги за целый месяц, что вам не нужна никакая богатая наследница.
— Вы совершенно правы. Не нужна.
— Так я и знала. Кроме того, я совершенно уверена, что вы были своим человеком в португальских кругах Макао. Расскажите о своей жизни там.
Он задумчиво посмотрел на нее.
— У вас глаза совершенно необычного синего оттенка. Напоминают о мягком синем одеяле, которое соткала для меня одна португалка.
— Одеяло? Такой комплимент может разбить девичье сердце. Что же до ваших глаз, Николас… они черны, как бочка с дегтем.
— Вы когда-нибудь видели бочку с дегтем? Розалинда покачала головой, так и не отведя глаз от его лица.
— К счастью, ваши глаза похожи на влажный деготь. Они черны, глубоки и таят секреты, которые вы очень хорошо умеете скрывать. У меня и самой есть секреты, только я не знаю, какие именно.
Николас подумал, что эта фраза сама по себе весьма загадочна, но вслух обронил:
— Моя очередь признаться в том, что красивее ваших волос я не видел. Именно такие украшают картины Тициана.
Он подался вперед и коснулся локонов над ее ухом.
— Должен изменить свое мнение: цвет ваших волос богаче, чем на полотнах Тициана. Какие же роскошные у вас волосы, Розалинда!