Десять: Этот господин абсолютно прав. Стражники, выведите заключенного, но держите его поблизости.
[Когда брата Орсо увели, Десять сняли маски и продолжили обсуждение]
Первая маска. Андреа Дандоло: Господа, поскольку священнику все равно предстоит смертная казнь, ничто из того, что я произнес в его присутствии, не будет иметь последствий. Я говорил все это для того, чтобы вызвать его на разговор, заставить по-настоящему высказаться. Как я уже говорил в начале допроса, плевать на его высокомерие! Факты, секреты – вот что имеет значение, вот что мы должны вырвать у него любой ценой, в том числе и с помощью пытки, чтобы окончательно удостовериться в истинности его показаний. Но нам нужно его ясное сознание и желание сотрудничать. Ясное сознание, повторяю, и мы в свою очередь должны быть сосредоточенными. Вот почему я предлагаю сначала испробовать все мягкие меры. Помните, что по закону пытки – последнее средство.
Каждый присутствующий здесь знает об ужасных условиях в центральных районах нижнего города. Не так ли? Но мы предпочитаем не задумываться об этом, потому что перспективы представляются слишком мрачными. Брат Орсо заставляет нас задуматься. Если бы не эти условия – и все мы об этом знаем, – не было бы ни Третьего Города, ни заговоров, ни вероломных монахов. Поэтому я считаю, что нам следует попытаться понять наших врагов, а не просто казнить их, чтобы удалить со сцены их тела в безумной надежде, что этим мы обманем солнце и заставим его светить в нижней Венеции.
Вторая маска. Пьетро Мочениго: Господа, какая это была прекрасная речь – я бы сказал, проповедь, – и произнесена с трогательной человечностью и добротой. Но я не могу избавиться от мысли, что она не имеет практической пользы и склоняет нас на уступки заключенному. В ней нет ничего осуществимого. Мы, Совет Десяти, собрались здесь не во имя теорий и благотворительности. Мы люди практические. Это наша работа. Мы столкнулись с непосредственной смертельной угрозой. У нас есть вооруженные враги в городе и на материке. Здоровье и благополучие нижнего города не входит в сферу деятельности Совета Десяти. Ни в коей мере! Эти дела находятся в ведении Сената и Большого Совета. Наша задача, и это единственная наша задача, заключается в том, чтобы обеспечивать безопасность государства: выслеживать заговоры, уничтожать секты, карать все преступления против общественного порядка. Мы являемся – да, являемся, – солдатами, шпионами, стражами, обвинителями, суровыми судьями, палачами и хранителями мира. Мы не философы. Мы не сестры милосердия. Этот ренегат-священник – демон, и он хитрее любого из нас. Не стоит заблуждаться относительно этого. Поэтому нам не нужно его ясное сознание, нам нужно, чтобы он был в ужасе, и мы не можем позволить себе хитростей, уговоров и улещиваний. Хитрость – это