"Мерседес" шарахнулся как от прокаженного, наддал и умчался, а Катя вежливо спросила:
— Скажите, вы не состоите на учёте у психиатра?
Я засмеялся и объяснил:
— Врачи от нас давно отказались. Но вы не волнуйтесь, Вениамин Моисеевич не агрессивен. Просто ему требуется финансовая разгрузка.
— Ха! И это говорит человек, у которого на уме только секс и деньги! — возмутился Клодельман. — Катюша, верите, у него на уме только секс и деньги!
Та повернулась к подруге:
— Маша, может, вернём им доллары и выйдем? Мне кажется, они какие-то не совсем нормальные типы. Зря мы со всем этим связались!
— Не волнуйся, Катя. Я уверена, они не опасны. Кроме того, в пятницу, не забудь, приезжает махарадж, — Маша зажгла тонкую чёрную сигарету, отчего салон тут же напитался странным запахом — терпким, пряным, притягательным и отталкивающим одновременно.
Пожалуй, это был не табак вовсе, а смесь каких-то экзотических трав. Новомодный наркотик, что ли?
— Не переживайте из-за ерунды, Катюша, — встрял скульптор-живописец, — вернуть всегда успеете. В крайнем случае, это можно сделать после банкета.
— А если мы немножко своих добавим, не будете возражать? — Маша отправила нам легкое облачко ароматного дыма.
Подъезжая к дому, Веник нагло подрезал путь белому лимузину, набитому клювастыми кавказцами в высоких каракулевых папахах. Тот резко затормозил и взвыл всеми сигналами и пассажирами одновременно.
— Нет, вы посмотрите: дипломатический корпус, а орут, как простые пожарные! — удивлялся Липский, выруливая на стоянку. — Чего же, в таком случае, ожидать от простых пожарных? Неужели этому обучают в медресе?
Пока он откидывал сидения и учтиво выковыривал длинные ноги девиц из обивки, мне удалось подняться в квартиру и собрать разбросанные по комнатам вещи. Когда прихожая наполнилась голосами, я заталкивал под диван последнюю грязную рубашку.
Не нравилось мне начало нашего путешествия, но деваться было некуда: кто девушке платит, тот её и танцует.
— Сергей Сергеевич! Народ требует хлеба и зрелищ! — легкий на помине, ввалился в комнату Веник.
— В меню только макароны и вид из окна.
— А вот мы сходим, проверим закрома, — он обернулся к дамам. — Машенька, вы под водку что больше предпочитаете? Килечку или же солёные огурчики?
— Под водку? А вы разве не одеколон пить будете? — оглядев обстановку, высокомерно спросила Маша.
Но смутить скульптора на моей памяти ещё никому не удавалось:
— Так, а что скажет Катюша?
— Спасибо. Я вообще не пью спиртного, — встряхнула та белой чёлкой.
— Вот и славно! Значит, мы с Сергеем Сергеевичем отправляемся в поход за кефиром и квашеной капустой, а вы приводите в порядок наше скромное ристалище.