Это оказались малоэффективные в данном случае валериановые капли, однако куратор зашевелился и пустил в меня крупный коричневый пузырь.
— Поднимайтесь, надо как-то выбираться отсюда, — предложил я, затягивая пояс.
Федор Федорович отрицательно помотал головой и указательным пальцем ткнул в свое отражение.
— Ну, не смотрите, и дело с концом. Хотя ничего страшного я там не вижу. Просто теперь вы немного похожи на «Терминатора».
— Нет! Нет! — продолжал упорствовать Федор Федорович, тыча пальцем в зеркало.
— Аргументация не в вашу пользу, — я подхватил его под руки и рывком оторвал от стульчака. — Кроме того, вы просто не понимаете своих преимуществ. Теперь вас все будут бояться, а Липский ещё и завидовать. За такую рожу он выложил бы половину стипендии.
Я распахнул дверь, вытащил куратора из ванной и прислонил к стене.
— Как он? — осведомилась наблюдавшая за моими манипуляциями женщина.
— В порядке, держится молодцом. Спасибо за лекарство и извините нас уважаемая…, уважаемая…
— Анхелика. Зови меня Анхелика, — подсказала она.
— Уважаемая Анхелика! Тут в коридоре произошла авария, и нам ничего не оставалось, как искать спасения у вас. Извините за беспокойство. Как только проветрится, мы уйдем, а халат я после верну.
— Не трудись. Меня скоро не будет.
— Зачем вы так говорите? Вы ещё поправитесь! — я понимал, что она знает цену словам, но ничего другого придумать не смог.
Та высокомерно улыбнулась.
— Мне плевать. Жаль только, что то, что останется сожрут рыбы. Рыб я не люблю ещё больше чем собак. Они скользкие и с глазами как у Сперанского. Я люблю кошек.
— Я тоже люблю кошек. У меня дома живет одна, белая. Её зовут Бацилла. Она любит мясо, но в последнее время мы с ней сидели на диете.
— У меня жили четыре кошки. У них голубые шубки и черные перчатки на лапках. Их зовут: Адель, Бетси, Гретхен и Жужа. Гретхен очень любит котов, и я в шутку прозвала её Лиллит.
— А Бацилла ненавидит котов. У неё был один рыжий мордоворот по прозвищу Уритан, так он, подлец, ни разу не позвонил и не справился о детях! А она первое время даже спала на телефоне — всё ждала от него весточки.
— Ты прав, котам верить нельзя! К нам повадился один, по имени Педро Игнасиас Эскобар, но я приказала не принимать его. Он был безродный, этот Педро Игнасиас, а я не люблю таких, которые не знают своих предков. В России люди тоже не знают своих предков, но я думаю, что они не виноваты.
Я подправил ноги куратора, чтобы у стены он держался устойчивее.
— Раньше у нас все знали своих предков, но потом что-то изменилось и жизнь пошла вверх дном.