Париж, 1578 год. Во Франции идет борьба за власть между Генрихом III и его братом герцогом Анжуйским. Мой господин, как фигаро — успевает везде и повсюду. А мне приходится по долгу службы сопровождать его и днем, и ночью, не оглядываясь на погоду и самочувствие. Здоровье подводило не часто, в основном раз в месяц по известным для женщин неприятным дням. Иногда мне удавалось задержаться в Лувре на эти дни, но далеко не всегда.
Два месяца в виде посыльного пролетели довольно быстро. Возможно, они тянулись бы, если мне не пришлось бы мотаться с одного конца страны на другой.
Козни, интриги, все то, чем кишел дворец в то время, мало меня задевали. Я четко выполняла свою работу, за которую хорошо платили. Была почти тенью своего господина: ни во что не вмешивалась, никого не задевала. А вот меня старались задеть довольно часто друзья короля. Которым было любопытно, где шут раздобыл такого быстрого, ответственного, но молчаливого парнишку. Поскольку ни на один из выпадов и колкостей господ, я ни разу не ответила, они считали, что у меня нет языка. И однажды решили проверить свою догадку на этот счет.
— Эй, ты! Как там тебя… Антуан что ли? — раздался за моей спиной вальяжно- ленивый голос Келюса, любимчика короля.
Я внутренне собралась, готовая в любую минуту выбежать за дверь залы, где находилась в ожидании господина де Шико, который почему-то задерживался.
— Он молчит! Сударь, да вы дурно воспитаны…, - пробасил Шонберг. Вразвалочку приближаясь ко мне. Сердце сжалось в плохом предчувствии, я развернулась к выходу, но его мне перегородил Можерон.
— Клянусь, честью! Он нем, как рыба!
— Да еще и глух!
— А ну хватай его! — воскликнул Келюс, и первым бросился ко мне, — Сейчас мы тебя проучим, господин молчун!
Заметалась по зале в поиске спасения и поняла, что рассчитывать могу только на чудо. Бегала я быстро и в первый момент мне повезло, ужом проскочила под ногами Келюса и увернулась из лапищ Шонберга, но Можерон поймал за руку и сжал запястье железными тисками.
Взвыла от страха, словно раненый зверь и укусила обидчика за палец. Он боли и непривычно-оказанного сопротивления, тот разжал хватку, и я кинулась к проему двери.
Господин де Шико вошел в момент освобождения, и мы чудом не столкнулись с ним.
— В чем дело, господа? — закрыл он меня своей спиной, без объяснения уловив, что я нуждаюсь в защите и тихо шепнул, — Жди за дверью!
— Господин де Шико, выдайте нам своего посыльного, у нас есть к нему небольшой счет…, - выдавил запыхавшийся Шомберг.
— Господа! — развел д" Анжлер (он все еще оставался для меня под этим именем) руки в стороны, давая мне возможность незаметно выскочить за дверь. — Какие у вас могут быть счеты с моим слугой. О чем вы, господа?! Если мой посыльный вам задолжал, я могу оплатить его долг. Назовите сумму, которая вас устроит в полной мере.