Кев замер.
— Он трогал ее, — ответил он на родном языке, хотя и не любил на нем говорить.
И он знал, что Рохан его понял. Рохан прекрасно понимал, как трудно, даже невозможно, цыгану смириться с тем, что другой мужчина прикасается к его женщине — не важно, с какой целью.
— Она не твоя, фрал, — по-цыгански сказал ему Рохан не без сочувствия.
Медленно Кев заставил себя расслабиться.
— Можно мне уже с него слезть? — спросил Лео. — Существует только один вид физической нагрузки, которым я готов заниматься до завтрака, а это определенно не тот, что я имею в виду.
Рохан позволил Кеву подняться, но при этом одну его руку держал вывернутой за спиной.
Уин подошла к Харроу. При виде ее почти без ничего, стоящей так близко к другому мужчине, у Кева разом свело все мышцы. Он видел очертания ее ног и бедер. Вся эта семейка сошла с ума, если позволила ей в таком виде красоваться перед посторонним. Турецкие штаны… Как будто панталоны перестали быть панталонами, если их по-другому назвать.
— Я настаиваю на том, чтобы ты извинился, — сказала Уин. — Ты очень грубо вел себя с моим гостем, Меррипен.
С гостем? Кев возмущенно на нее уставился.
— В этом нет необходимости, — торопливо сказал Харроу. — Я знаю, как это все, должно быть, выглядело со стороны.
Уин гневно уставилась на Кева.
— Он возвратил мне здоровье, а ты отплатил ему этим?
— Вы сами вернули себе здоровье, — сказал Харроу. — Вы выздоровели благодаря собственным усилиям.
Взгляд Уин потеплел, когда она обратила его на доктора.
— Благодарю. — Но когда она вновь перевела взгляд на Кева, тепла в нем не было. — Ты собираешься извиняться, Меррипен?
Рохан тут же вывернул ему руку.
— Сделай это, черт тебя дери, — пробормотал Рохан. — Ради семьи.
Злобно уставившись на доктора, Кев сказал на цыганском:
— Ка кслиа ма пе тьют (Мне на тебя на…).
— Что означает, — торопливо перевел Рохан, — прошу простить за непонимание. Давайте расстанемся друзьями.
— Те малавел лес и менкива (Чтобы сдохнуть тебе от поганой болезни), — добавил Кев для пущей убедительности.
— В буквальном переводе, — сказал Рохан, — это означает следующее: «Чтобы в вашем саду было полным-полно отличных жирных ежей». Что, могу я добавить, у цыган считается благословением.
Харроу, судя по его выражению, отнесся к переводу скептически, но пробормотал:
— Я принимаю ваше извинение. Ничего страшного не произошло.
— Простите нас, — любезно сказал Рохан, по-прежнему удерживая руку Кева за его спиной. — Продолжайте завтракать, пожалуйста. У нас есть кое-какие дела. Пожалуйста, передайте Амелии, когда она встанет, что я вернусь примерно к полудню. — И он вывел Кева из комнаты. Лео последовал за ними.