И точно так же Голев со своими машинами, можно считать, чудом дошел на израненном, наполовину сгоревшем транспорте «Казахстан». Когда он появился на рейде, команды боевых кораблей, в том числе и крейсера «Киров», выстроились по бортам, приветствуя героев, своим ходом добравшихся сперва до островка Вайндло, а затем и до своей родной Кронштадтской гавани.
Толпа моряков встречала Голева и его спутников, переживших за одни сутки столько, что хватило бы на всю человеческую жизнь. И один молодой военный в армейской форме с тремя кубиками и инженерными знаками различия в петлицах гимнастерки вырвался из толпы, зажал Голева в своих объятиях и весело произнес всего три слова: «Анта, Адели, Ута...».
Да, это был его коллега, товарищ по оружию, которого он в Таллине услышал по рации, а теперь Голеву предстояло с ним вступить в суровую пору блокады, голодать, холодать и вместе с тем жить и сражаться...
В общем потоке нашей документальной литературы трудно познакомиться с каждой новой книгой. Порой мне кажется, что все связанное с войной уже описано. И не один раз. Вроде никаких новых открытий ждать не приходится. Вместе с тем нельзя не признать, что почти в каждой книге сказано какое-то новое слово о войне.
Находки, открытия часто случаются совсем неожиданные, как было с дневником инженера Голева; пылилась тетрадь тридцать с лишним лет в шкафу или письменном столе и после смерти ее владельца была передана музею дважды Краснознаменного Балтийского флота. Так мы узнали о советских радиолокаторах, испытывавшихся в разных местах, в том числе и в Таллине, в подлинно боевой обстановке.
Нередко красные следопыты раскапывают что-то подобное — об их работе пойдет речь дальше. А то, работая в архиве, вдруг среди массы бумаг найдешь такое, что и самому не верится. Думаешь, как же мы об этом раньше-то не узнали?!
Об одной из таких находок, тоже связанной с Таллином и крейсером «Киров», я и хочу рассказать читателям.
Приморский городок Пярну встретил появление гитлеровцев отчужденным молчанием. Несколько мотоциклистов промчались по улицам, бесприцельно паля из пулеметов, за ними прибыл и разместился в здании горсовета штаб дивизии, а к вечеру у подъезда остановился камуфлированный лимузин. Из машины вышел худой долговязый полковник. Он быстро поднялся на второй этаж, без стука вошел в кабинет генерала фон Гребера, командира той самой дивизии, что вышла к эстонскому побережью первой, хотя и на полтора месяца с опозданием против намеченных сроков.
Переступив порог, полковник состроил обрадованную улыбку. Полное отечное лицо командира дивизии было ему знакомо — встречались во Франции.