– О, я вижу, что тебе это действительно необходимо! Ведь ты уже практически согласен! Решайся! Твое счастье в твоих руках!
Приставник перевел на нее тяжелый мутный взгляд.
– К тому же, только для тебя, зелье будет стоить совсем недорого! – торопливо добавила наемница.
– Сколько? – обреченно выдохнул Харлампий.
Наемница проникновенно посмотрела ему в глаза и снова наполнила стакан.
– Каких‑то жалких два клада…
Приставник на мгновение протрезвел.
– О женщины, отродье крокодила! – воскликнул он, чуть не перевернув стакан с коньяком. Вовремя опомнившись, Харлампий опрокинул его содержимое в глотку и с такой силой опустил стакан на стол, что у него треснуло донышко.
– Харлампий, стакан я тоже включу в счет! – ввинтился в разговор Конфуций.
– Ну… – безразлично пожала плечами наемница. – Я хотела тебе помочь, но ты сам отказываешься…
– Я вовсе не отказываюсь! – поспешил разуверить ее приставник. – Но даже Спящий ужаснется твоим расценкам! Ну… скажем… два процента от моей доли. Любого клада, – подумав, с сожалением добавил он.
– Это несерьезно! – возмутилась Бешеная Беретта. – На один клад я еще могу согласится… Учти, мне и так крохи достанутся, основная часть уйдет брату Раттусу…
Харлампий почесал в затылке.
– Да я… Но… Корпоративные правила…
– Что такое корпоративные правила для влюбленного мужчины! – всплеснула руками наемница. Ее воодушевление передалось приставнику, и он, крякнув, долбанул кулаком по столу так, что стакан свалился на пол и разбился.
Конфуций молча сделал пометку в счете.
– Эх, гори оно все синим пламенем… По рукам! Давай зелье!
– Сначала клад, – остудила его Беретта. – Шарлотта все равно ушла.
Приставник обозрел пустой зал и вздохнул.
– Ладно. Какой клад ты хочешь?
Наемница призадумалась. Не так давно в книжном магазине Омара Кумара она прочитала про легендарный клад фаты Сусанны. Поговаривали, что там хранится чуть ли не секретный архив самого Сантьяги. Было бы неплохо его отыскать… Аукцион Великих Домов мог принести неплохую прибыль.
Беретта высказала приставнику свое пожелание. Тот пожал плечами, поискал глазами стакан, не найдя его, приложился к горлышку бутылки. Наемница встала из‑за стола, взяла приставника за руку и потащила к выходу. Харлампий, прихватив коньяк, покорно плелся за женщиной. Следом неслись возмущенные вопли Конфуция:
– Стойте! Беретта, ты сказала, что заплатишь!
– Запиши на мой счет, – бросила наемница, прикидывая, как утрамбовать приставника в свой спортивный Пежо‑206.
Москва, парк им. Артема Боровика, 8 марта, понедельник, 02.30
Фонари в большинстве своем не горели, но лунный свет, отражающийся от лежавшего на земле снега, позволял видеть окружающее довольно отчетливо. В ночном парке было тихо и пустынно, только однажды по дорожке пробежала девушка, за которой гнался мрачного вида мужик с топором.